Чернуха

Транспортный инспектор, что взимал плату за переход моста, хорошо знал президента. Мог опознать Иванова даже по голосу. Пентюхов работал раньше дворником в Кремле, но когда у него родился восьмой ребенок и тоже девочка, заработка стало мало. Сжалившись над исполнительным и непьющим Пентюховым, Моисей Наумович направил его в транспортные инспектора и сам проследил, чтобы Василий Артамонович получил пост на мосту. Это был один из самых доходных постов. Лицо Пентюхова через пару месяцев стало лосниться, появился животик, но он исправно, при первой возможности, прибегал благодарить президента. Мало того, даже пытался кое-что сунуть в подарок. Но Моисей Наумович грубо прекратил подношения, а от слов благодарности Пентюхова уклониться не мог. И вот сегодня, как назло, инспектор дежурил на мосту.

Возле Третьяковки легче затеряться под видом иностранца. Учитывая это, Иванов надел мешковину и модные римские сандалии и через служебный чулан и гараж для бывшей садовой техники Александровского сада выбрался к набережной. Лодку, прищелкнутую старинным амбарным замком он нашел на месте. Но, когда президент выплыл на середину Москвы-реки, подул сначала легкий, а потом все усиливающийся и усиливающийся порывистый ветер. Небо освободилось от туч. Похолодало. Моисей Наумович много лет не сидел на веслах и его сильно сносило. Хитон из мешковины рвало ветром, открывая бледные, лишенные загара, ноги президента. С момента избрания на должность Моисей Наумович и не мог даже помыслить, чтобы недельку погреться на южном пляже. Страну будоражило каждый день.

Ветер продолжал усиливаться. Лодку сносило к Балчугу. Моисеи Наумович уже жалел, что избрал этот маршрут. Он не боялся простуды, да и работа на веслах изрядно согревала. Но мелкие брызги, поднимаемые ветром, были неприятны из-за запаха, Москвичи, лишенные канализационных служб, сливали по утрам: ведрами нечистоты прямо в реку. С точки зрения экологии это было менее опасно, чем отходы ранее работавшей в этом районе кондитерской фабрики, но запах от воды шел сильный и неприятный.

Наконец, Иванову удалось пристать к берегу. Он поправил повязку на лице, отряхнул хитон из мешковины и решительным шагом, оглядывая все вокруг, как и полагается иностранному туристу, зашагал по Пятницкой.

Эта счастливая улица во все времена сумела сохранить свое название. Народу здесь всегда было полно. Когда-то толпились возле магазинов, что в изобилии занимали первые этажи. За полтора десятка лет произошло совсем несущественное изменение… Раньше в магазинах продавали, а теперь – покупали. Яркие рекламы приглашали население приносить и продавать все, чем оно располагает. За пустую посуду из-под алкоголя дрались сразу три приемных комиссионных филиала.

Процессия, преградившая путь президенту, заставила Иванова постоять в группе людей так же одетых, как и он. Это были туристы из французского штата Европы. Они улыбались президенту. Сочувствовали зубной боли и пытались подбодрить на французском, английском и немецком языках. Президент тоже улыбался им под повязкой и радовался, что придумал трюк с зубной болью, поскольку иностранными языками не владел, а повязка помогала оставаться немым и пристойно вежливым…

Процессия закончилась. Компания туристов тоже шла к Третьяковской галерее, и Моисей Наумович добрался с ними до места, Французские туристы так и не заметили, как он исчез, шмыгнув в подворотню.

Президент застал руководителей ложи за уничтожением последних органов индюшачьей плоти. Но ножка, любимое место президента, свято хранилась на блюде, рядом с золотым тельцом,

– Мы уже начали беспокоиться, – улыбнулся Хаит. – Нам известно, что вы не любите белого мяса, для вас – ножка. Ешьте пока не остыла. Потом к делу.

Президент растрогался вниманием общества и не заставил себя упрашивать, На прошлой неделе ему и впрямь пришлось голодать целый день, поскольку свою порцию он отдал заключенному Чернухе. Покончив с трапезой, Моисей Наумович сказал:

– Товарищи руководители ложи, хотя как вы знаете, я не счел возможным стать членом вашего братства и не все разделяю в вашем уставе, однако у нас есть объединяющая платформа в части Московской России.

Президент говорил правду. Он не вступил в жидо-масонство и честно придерживался конституционного правила не быть членом никаких движений. Но жидо-масоны имели, помимо другого, цель – заставить народы, живущие в его стране, работать. Об этом мечтал и президент. Тут их программа сходилась. Но появиться легально на собрании жидо-масонов Иванов не мог по двум причинам. Во-первых, организация была тайная, во-вторых, он не имел права по законам страны вступать в деловые отношения с лицами еврейской национальности. А как нетрудно догадаться, жидо-масоны состояли именно из них…

Ложа через своих людей дала понять президенту, что имеет реальный план, как заставить население работать.

Мистер Ройс в своей записке намекал, что «Курские соловьи» и есть часть этого замысла. Теперь президент слушал доклад Хаита, проливающего свет на замысел в целом.