Черные бароны или мы служили при Чепичке

— Ну видите, товарищ, — захрюкал он, — Вот это я и хотел услышать. Вы настоящий мужчина. С девками надо уметь обращаться, по–другому нельзя. А теперь валите в расположение, чтобы до завтра отоспаться.

С этими слова он милостиво пропустил Ясанека и снова залез за дверь, дожидаться следующего опоздавшего.

После возвращения солдат с работы были запланированы военные занятия, состоящие из боевой подготовки, теоретической подготовки или политической учёбы. Старший лейтенант Мазурек на таком плане не слишком настаивал, так что лишь лейтенант Троник иногда пытался поднять сознательность в подразделении на должный уровень. Но теперь, судя по всему, многое должно было измениться. По крайней мере, об этом свидетельствовал приказ всем прибыть в политкомнату, где сам командир роты проведёт теоретическую подготовку и расскажет о технике стрельбы.

— Вот оно, — злился Кунте, — начинается застройка.

— Мне этот Перница показался в целом толковым, — рассудил Кунте, — но всё хорошее заканчивается.

— У него свои инструкции, — твердил кулак Вата, — его тоже контролируют. Радуйтесь, что у нас он, могло бы выйти куда хуже. Возьмите в политкомнату что-нибудь почитать, и можно будет пересидеть.

— Тебе легко говорить, — ругался Кефалин, — у меня, например, ничего почитать нет, потому что последнее чтиво у меня позавчера отобрал Тронда. Кроме того, я хочу пить.

— Я тоже хочу пить, — присоединился Мацек, — Я себя тут задерживать не позволю. Я вырос в Гостиварах…

Однако в политкомнату пошли все. Бойцы, всё ещё ворча, расселись на стулья и ждали. Вскоре вошёл старший лейтенант Перница. Сержант Марек доложил о готовности, и лейтенант привольно развалился за столом. За его спиной чернела доска, на которой он должен был изобразить траекторию пули и другие баллистические чудеса, которые ни разу не стрелявшим стройбатовцам никогда не излагались в полной мере.

Перница оглядел своих подчинённых и произнёс:«Я с вами буду говорить, как родной отец. Я должен был бы вас обучать технике стрельбы, но подобная учёба вам на хрен не нужна. Всё равно вы стрелять никогда не будете». Тут он ждал согласного смеха, который немедленно прозвучал. Затем он продолжил:«Существует не только техника стрельбы, но и, например, техника половых контактов. Вы хоть и не будете стрелять, зато будете часто совокупляться, и потому мы можем этот вопрос тщательно проработать. Что тут говорить, каждый делает это самое с женщиной по своему, а младший сержант Маргула из Валашских Клобук знал девяносто четыре способа. Я надеюсь, вы не дадите себя обставить какому-то валаху, и поделитесь с товарищами своим опытом, который каждому из вас в будущем может пригодиться. Это было вводное слово, а теперь объявляется дискуссия!»

Теоретическая подготовка, вопреки ожиданиям, затянулась до самого вечера.

Лейтенант Троник был недоволен. Ему казалось, что старший лейтенант Перница — ещё большая катастрофа для роты, чем несчастный Мазурек. Он бы простил Пернице, хоть и неохотно, его неумеренное пьянство, но совершенно не мог переносить его специфическую манеру выражаться, от которой за версту разило буржуазной моралью, и, не побоимся сказать, изрядным скотством. Лейтенант Троник всё сильнее укреплялся в мысли, что командиру таборской роты самое место в психиатрической лечебнице, и там его не сочли бы за лёгкий случай.

Тем не менее, замполит решил поговорить со старшим лейтенантом, и попытался апеллировать к его крестьянскому происхождению. Но Перница критику Троника решительно отмёл.

— Вот смотри, Пепик[49], — сказал он ему, — ты с этими засранцами уже два года, а до души трудового народа так и не докопался. Ты их не научил даже правильно какать.

Тронику показалось, что он попал на другую планету. Вытаращив глаза, он в смятении заикался:

— Ка… ка… какать?

— Да, какать, — значительно сказал Перница, — Если не веришь, иди, посмотри. Убедишься собственными глазами.

И он отвёл не вполне пришедшего в себя Троника к низенькой постройке, в которой находились солдатские уборные. Лишь несколько метров двора отделяли её от будущего офицерского дома, который сейчас служил стройбатовцам казармой. Тут был так называемый»турецкий сортир», то есть унитазов не было, и над зияющей в полу дырой имелись лишь две фаянсовых нашлёпки, на которые солдат должен был встать прежде, чем вознамериться справить большую нужду.

Турецкие сортиры популярностью не снискали, поэтому использовались лишь спорадически. У офицеров туалеты были в доме, а личный состав старался потерпеть до ухода на стройку, где были построены туалеты центрально–европейского стиля. Теперь же лейтенанту Тронику представился случай убедиться, что кое-кто из солдат действительно не осилил требований к правильному проведению акции, и изрядно загрязнил туалет.

— Вот видишь, — сказал старший лейтенант Перница, — Вот результат твоей учёбы. Но я их какать научу!