Черные бароны или мы служили при Чепичке

— Что ж поделаешь, если у нас всё время неполный состав, — оправдывался Кунте, — Вот сейчас, например, нет Ясанека.

— Он вроде отошёл в туалет, — апатично заметил Кефалин.

— Вечно он срёт по два часа, — заворчал кулак Вата, — а если не он, кто кто-нибудь ещё. Поэтому никак не можем собрать полную бригаду.

— Я вам кое-что скажу, парни, — понизил голос мастер Пецка, — насчёт этого Ясанека. Я его давно раскусил. Он сядет в сортире, вытащит из кармана блокнот и пишет в него какие-то стишки.

— Совсем сдурел, — рассудил кулак, — Что может прийти в голову в сортире?

— Возможно, ты удивишься, — сказал Кефалин, — но ценность поэзии совсем не зависит от того, где она возникла. Фантазия поэта способна оторваться от грубой реальности…

— Хорош болтать и подай мне кирпич, — загремел кулак, — Вы образованные все лодыри, и думаете, что всё можно заболтать! И ты тоже из таких! Мне вот интересно, напишет кто-нибудь из вас что-нибудь приличное?

— Например, о чёрных баронах, — присоединился Кунте, — Должно получиться неплохое чтиво.

Кефалин задумался.

— Это был бы достойный поступок, — сказал он через некоторое время, — такой же достойный, как подвиг штабного ротмистра Ешатека.

— Какого Ешатека, — спросил Кунте.

— Это был человек, который спас несколько сотен болотных черепах, — пояснил Кефалин, — Когда перед войной в Восточной Словакии осушали Чёрное болото, никто не подумал, что при его осушении погибнет целый ряд ценных животных, в первую очередь болотные черепахи, которые у нас водятся лишь в нескольких местах. Но нашёлся штабной ротмистр Ешатек, который думал не так, как начальство. С превеликим трудом он переловил черепах…

— Почему с превеликим трудом? — отозвался Салус, — Черепаха — это тебе не заяц, её, наверное, даже ты догнал бы.

— Это не просто черепахи, — просветил его Кефалин, — Болотные черепахи очень шустрые и умеют прыгать, словно лягушки. Кроме того, обитают они в местах, куда человеку особо лезть не захочется. Я уж не говорю про комаров и прочий гнус. Пока штабной ротмистр Ешатек доставил черепах в безопасное место, пришлось ему изрядно повозиться.

— А мы, значит, словно те болотные черепахи, — задумчиво произнёс Кагоун, — которых ты спасёшь, если о нас напишешь.

— Этому Ешатеку хотя бы дали медаль? — спросил Саша Кутик, — Если да, то ему повезло больше, чем тебе, если напишешь о нас. Я бы такую книгу оценил на восемь лет.

— Не меньше двенадцати, — выкрикнул Вата, — Господа, тут уж вы мне верьте. У нас был такой Гоусева, получил за антинародную листовку двенадцать лет, и моргнуть не успел.

Кто знает, как дальше развивалась бы дискуссия, если бы на стройку не прибыл старшина Блажек. Его лицо было необычайно серьёзно, и на дружеские приветствия он отвечал, лишь рассеянно кивая головой.

— Эй, Кефалин, — сказал он, — собирайся, и идём в казарму. Ясанек, Анпош и Ленчо тоже.

Все разом насторожились.

— Что случилось? — спросил Кутик, — Почему ты у нас в разгар рабочей смены уводишь самых лучших работников?

Старшина многозначительно пожал плечами.

— Все узнаете, — заверил он бойцов, — и я вам гарантирую, что это не какая-нибудь ерунда.

Когда Блажек с комсомольцами покинул стройку, ни о каком выполнении планов не было и речи.

— Мне это не нравится, — констатировал Кутик, — Мне кажется, готовится что-то нехорошее.

— Какое-нибудь жидовство, — предположил Салус.

— Только бы нам опять не продлили службу, — опасался Вата, — Я многое могу перенести, но надо понимать, что я всего лишь человек. Как у меня не выдержат нервы, я на кого-нибудь сорвусь и буду несчастен до самой смерти!

Комсомольцы собрались в кабинете замполита. Троник выглядел, как будто разразилась ядерная война, и судьба социалистического лагеря зависит только от него.

Он важно расхаживал по кабинету, поправлял на себе форму и говорил необычно энергичным голосом:

— Товарищи, когда я вас бессчётное количество раз предупреждал, что классовый враг не дремлет, а, наоборот, следит за нами, вы отнеслись к моим словам легкомысленно. Сегодня произошло событие, которое откроет вам глаза. Империалистический агент, имя которого нам пока неизвестно, ночью проник в спальню старшего лейтенанта Перницы и похитил его служебный пистолет. С какой целью, наверное, нет необходимости объяснять.

— С целью развязать третью мировую войну, — проворчал Кефалин, но так, чтобы разгневанный замполит его не услышал.

Троник продолжал:

— Товарищ Сталин учил нас, и я по своей практике могу полностью подтвердить, что классовая борьба постоянно обостряется. Побеждённая буржуазия бьётся, как издыхающая кобыла, и поэтому необходимо постоянно быть начеку. Признаемся себе, товарищи, что мы начеку не были. Даже наоборот. Здесь процветало фальшивое панибратство, а классовые противоречия были смазаны буйным весельем над кружкой пива. Социал–демократические глашатаи классового примирения, оппортунисты, ревизионисты и реформисты такому повороту дел могли быть только рады. Мы же, однако, порадоваться не можем, поскольку оружие социалистического воина оказалось в когтях неприятеля. Я жду, товарищи, что вы об этом скажете.