Черные флаги. Ближний Восток на рубеже тысячелетий

Но в Ираке закона не было — пока не было. Зейдан альДжабири, владелец фермы и шейх племени из Рамади, выслушал новость о гибели Заркави равнодушно. Иорданец, может, и погиб, но темные силы, которые он спустил с привязи, обрели невиданную мощь, говорил Зейдан друзьям. Возглавляемая иностранцами террористическая сеть Заркави оформилась во что-то более коварное — и местное. Сотни иракских джихадистов были готовы подхватить знамя Заркави.

Кое-где в провинции Анбар племена начинали возвращать себе законные земли, выдавливая джихадистов угрозами, а иногда и оружием. Зейдану предстояло присоединиться к ним, помочь основать движение, которое американцы назвали “Пробуждение Анбара”. Это были полностью суннитские соединения, доказавшие свою способность вытеснить заркавистов с улиц назад в подполье, по крайней мере на время.

Но теперь, после смерти Заркави, надлежало разобраться с соседями и родственниками, выбравшими неправильную сторону. Одним из них был двоюродный брат самого Зейдана — человек, который год назад просил его принести клятву верности иорданскому уголовнику, возжелавшему стать лидером Ирака.

“Во время нашей последней встречи я сказал ему: твой конец близок, — вспоминал Зейдан. — Мы не хотим терять членов племени, но преступления, совершенные этими людьми, слишком велики, их нельзя простить”.

Через несколько дней двоюродного брата Зейдана нашли застреленным.

“Мы убили его. Мое племя убило его, — говорил Зейдан. — Он совершил предательство и был убит — так, как убиваем мы”.

Книга третья ИГИЛ*

Глава 17 “Народ хочет свергнуть режим!”

Проблемы прибыли в автобусах. Служащие посольства в Дамаске заметили как минимум четыре автобуса, все большие, вроде туристических, зарегистрированные бог знает кем и набитые потными, взбудораженными мужчинами с жердями и палками. Утром небольшой караван вкатился в роскошный район Аль-Афиф и припарковался в квартале от американской дипломатической миссии, чтобы выгрузить свое улюлюкающее содержимое — изготовленную на заказ сирийскую толпу.

Роберт Форд, теперь посол США в Сирии, не отрываясь смотрел в окно канцелярии на внезапно возникшее по ту сторону посольских ворот сборище. Сообщения о подобных собраниях возле французской миссии, в нескольких кварталах отсюда, поступали все это утро 11 июля 2011 года (сирийское восстание “Арабская весна” длилось уже четыре месяца). И вот они здесь — небольшая армия людей в гражданском; демонстранты продолжали прибывать на машинах и приходить пешком. Иные, молодые, были стрижены по-военному; другие имели возрастное брюшко, неряшливые бороды и несли профессионально отпечатанные портреты президента-диктатора Башара аль-Асада. Организатор с идентификационной карточкой на шнурке лающим голосом отдавал приказы, пока полицейские, сбившись в кучки поодаль, бездействовали. Со своего поста на верхнем этаже Форд видел, как улица темнеет от людских тел, словно сгущаются тучи перед летней грозой. Это, без сомнения, были нанятые режимом головорезы, и их появление здесь было отнюдь не стихийным. Форд велел своим сотрудникам отступить за толстые стены и стал ждать, как далеко зайдет Асад.

Какое-то время до него доносились обычные речевки; протестующие перебросили через ворота несколько гнилых дынь. Но начавшаяся затем атака развернулась с поразительной скоростью. Сначала грохот по воротам стал громче, в стены канцелярии полетели булыжники, застучали по ударопрочному стеклу. Потом с десяток мужчин при помощи других демонстрантов перелезли через посольскую ограду из бетона и стали — ограду, которую поставщик называл неприступной. Непрошеные гости уже бежали через посольский двор, крича друг на друга, колотя в двери и окна, ища уязвимые места. Несколько человек взобрались по кирпичному фасаду до самой крыши канцелярии, где были установлены спутниковые тарелки и радиоантенны. Вскоре они уже колотили в железную дверь на крыше — дверь, которая оставалась единственной преградой между протестующими и перепуганными сотрудниками посольства.

Форд стоял возле двери, на которую сыпались удары, с двумя десантниками, молодыми новобранцами лет двадцати, назначенными в службу безопасности посольства. Охранники поглаживали винтовки, пока Форд мысленно готовился к тому, что может случиться, если дверь распахнется. Где сирийская полиция?

Чудовищный грохот продолжался; Форд увидел, как нога одного из осаждавших протиснулась в щель между дверью и косяком. Один из охранников сказал:

— Если они выломают дверь, стреляем.

Форд лихорадочно соображал. Должно быть, Асад хотел только напугать, а не причинить вред. Но почему он позволил своим молодчикам зайти так далеко?

— Нет. Вы не стреляете, — подчеркивая каждое слово, сказал он. — Если они одолеют дверь, скажете им, чтобы остановились. Если они увидят ваше оружие и все-таки станут рваться дальше — тогда можете стрелять.