Черные карты для белой дамы

— Мы, вроде, это и делаем, читаем, что нам интересно.

— Ладно, некогда мне тут с вами, мать вернулась и слава Богу, сами уже управитесь, — она ушла. оставив ребят вдвоем. Теперь их планы на сегодняшний день менялись. Они сели рядом, подумать, чем заняться. Сашка предложил пойти помочь работать на батуте — Даньке не хотелось, но и дома сидеть тоже неохота, и он принял предложение друга. За завтраком они сказали Лене, куда собираются, она не возражала, ей надо отоспаться и на работу. К Любе заскочить, обсудить то, что с ней произошло, надо привести мысли в порядок. Оставшись одна, она закурила, откинувшись на спинку стула, пуская струю дыма к потолку, пыталась понять, что с ней происходит. Ей казалось, что в душе у нее натянулась струна и она тревожно гудит, надо бы ее как-то ослабить, но как? Лена вздохнула, бросила окурок в ведро, обрадовавшись удачному броску, встала, решила, что надо сначала выспаться, все остальное — потом.

Глава 20

Люба встретила ее несколько холодно, провела в комнату, села молча напротив. Наступила тревожная тишина. Лена почувствовала, что-то произошло. Струна задрожала. Она прислушалась к себе, но кроме тревоги — ничего.

— Ты, Ленка, прости, но бизнеса у нас с тобой не получится, — глубоко вздохнув, сказала Люба. Лена подняла на нее глаза. «Как же так, а она мечтала, она обещала Данилу», — не дадут нам работать после того, как тебя с наркотиками взяли.

— Но это же не наркотик! Это все подстроено! — возмутилась Лена.

— Я тебе верю, но ты пойми меня, куда бы ты сейчас ни обратилась, на тебя везде будут смотреть с опаской. Ведь не будешь ты объяснять каждому, что тебя подставили! Да это никого и не интересует. Главное, тебя засветили, и ты у нас теперь вроде как с лишаем на башке, все от тебя шарахаться будут.

— Ясно. Боишься?

— Нет, просто не вижу смысла начинать наше дело. Понимаешь? Оно запрограммировано на банкротство, а нам с тобой в этом деле есть что терять. — Лена не хотела верить своим ушам. Как же так, она уже и денег заняла. Ну почему? Почему?

— Я уеду, — вдруг добавила Люба. — Еще раз съезжу в страну восходящего солнца и уеду отсюда. Лена посмотрела на подругу. Она уедет, а ей как быть? Как жить?

— Я, пожалуй, пойду. — Она встала, Люба не удерживала, ей жаль, что их мечта умерла не родившись, но так лучше.

Лена вышла на улицу, спустилась к морю, до работы еще время есть. Села на скамейку под деревом, наблюдала, как малыши заходят по пояс в воду и плещутся, повизгивая. Взрослые сидят на полотенцах, смеясь, подбадривают их. Вот один из отцов вскочил, подхватил под мышки двух карапузов, пошел в море. Дети завизжали. Лена залюбовалась этим сильным, красивым молодым отцом. Он крепко держал болтающих руками и ногами малышей, точно они ничего не весили. Матери повскакивали со своих мест, бегали по берегу, просили отпустить детей, но мужчина заявил, что они приехали для того, чтобы купаться в море, а не барахтаться у берега. Он присел, дети вцепились в его шею, обхватив ножками его бока, теперь они не кричали, а визжали, испуганно смотрели на матерей; женщины пошли на выручку своим чадам, но пока они дошли, парень успел еще дважды присесть, за что ему попало от обеих разъяренных матерей. Прихватив каждая своего, они успокаивали их и пошли на берег. Отец лег на спину и быстро поплыл в открытое море. «Как торпеда», наблюдая за ним, подумала Лена. Она подумала, что малыши, прижавшиеся к матерям, больше к воде не подойдут, но как только те почувствовали, что опасность миновала, потребовали поставить их на ноги и снова вошли по пояс в воду. Потом один из карапузов попробовал лечь и побить руками и ногами, но тут же исчез под водой. Встав на ножки, откашлялся, протер глаза и вновь попытался плыть. Лена улыбалась чужому счастью. Вот пловец поднял над головой свое смеющееся дитя и несет его к матери. Ее сына никто и никогда так не поднимал, она поняла, что лишила его чего-то главного в жизни, но была ли в этом ее вина? С трудом поднявшись со скамейки, она подошла к воде, ей хотелось вблизи рассмотреть женщину, у которой такой муж. На покрывале сидели четыре девушки, болтая о своих делах, ничего их не волновало. К одной из них подошла девочка, лет пяти, мать, не глядя на нее, подала ей персик, ребенок сел рядом, откусывая сочный плод.

— Дай ты ей салфетку, — засмеялась одна из сидевших, показывая на ребенка. — Сейчас вся зальется соком.