Черные крылья

– Да. Когда они будут знать, что наше главное оружие бездействует, Глубинные короли явятся во всей темной мощи.

– Да, – согласился я. – У нас на руках изрядная потасовка.

– Потасовка? – скривившись, повторил Венцер.

В его голосе прозвучали неприятные истеричные нотки.

– Нет, Галхэрроу. Потасовки не будет. Мы все держались на тайне. Теперь ее нет. Игра окончена. Машина Нолла – единственное, что сдерживало королей.

– У нас есть стены, пушки, мечи и водка, – сурово и холодно сказал я. – Да, мать мою, самое то для потасовки!

– С кем? С огромной армией драджей? У них легионы и боевые колдуны. Глубинных королей шесть, а у нас только Воронья Лапа и Леди Волн. Если мы, конечно, еще можем рассчитывать на них. С тех пор как землю выжгло Сердце пустоты, сдерживала их только Машина Нолла, наше единственное настоящее оружие.

Похоже, командир уже сдался. Черт, надо как-то встряхнуть и подбодрить старика.

– Разве единственное? У нас же целая армия. Сколько у нас людей, включая ополчение? Сорок пять, пятьдесят тысяч?

– Тридцать две тысячи, размазанные по всей границе, – вздохнув, ответил Венцер. – Двадцать тысяч на Три-шесть, шесть тысяч здесь, остальные на станциях. Ох, мой добрый капитан Галхэрроу, ты же и в самом деле не понимаешь, кто мы и что мы. К нам идут самые настоящие Глубинные короли, и мы ровно ничего не можем поделать с ними. Даже собранные в одном месте тридцать две тысячи нам не помогут. Коммуникаторы на севере насчитали двести тысяч драджей, идущих через Морок. Знаешь, почему они еще не обвалились на нас? Они строят дорогу через Морок. Гребаную дорогу шириной в полмили, на насыпи, мощеную камнем. Короли гонят больше инженеров, чем солдат. Короли знают, что с нами покончено, потому и не шлют солдат в атаку. К чему торопиться? Короли были древними уже тогда, когда родился Воронья Лапа. Они могут подождать до тех пор, пока не рассеются последние сомнения насчет Машины. Королей сдерживает лишь их осторожность. А мы уже проиграли.

– Еще нет, – возразил я. – Позвольте Эзабет пройти к ядру Машины. Вдруг Эзабет сумеет поправить испорченное? Попытка не пытка.

– Я отдам приказ. Пусть пробует. Думаешь, я не пробовал сам? Я потерял шестнадцать старших инженеров Ордена в попытках проникнуть к ядру. Галхэрроу, все кончено. Это понимает даже твой хозяин.

– Я не верю, – заговорил я, но Венцер прервал меня.

– Ты не видел всех донесений. Я не рассказал про худшее. Даже если стены Три-шесть выдержат орду драджей, даже если князья соберут еще сто тысяч солдат и пошлют на границу, Дхьяра больше не боится нас. На нас идут сами Глубинные короли. Лично. Настоящие колдуны появятся на нашей стороне Морока. Шавада, Филон. А теперь доносят, что явятся и Акрадиус с Иддином. Они сметут нас, прихлопнут как мух. У нас остались пушки, стены и полубезумный старый Безымянный, который смылся к чертовым духам как раз тогда, когда больше всего нужен. Все наше оружие бессильно против Глубинных королей, решивших наконец отомстить за Сердце пустоты.

Глава 28

Я не имел понятия о том, сколько бесполезных, бессмысленных недель ожидания осталось до того, как дхьяранская армия покатится по новой дороге к стенам Три-шесть и Глубинные короли превратят их в щебень. Я подумывал убежать как можно дальше на запад и сесть на корабль. Я ведь могу добраться до Испии, до государств Искалии, даже до дикарей Ангола, туда, где не будет ни единого драджа. Ведь можно отыскать Воронью Лапу и встать под его руку, где бы он, черт его дери, ни был. Не то чтобы я воспылал любовью к Безымянным, но ведь только они способны противостоять королям. Остальным приходится бежать.

Но я не убежал, а взялся готовиться к драке.

Железный Козел, как обычно, предложил мне батальон. Я, как обычно, отмахнулся от предложения и занялся поисками работы для своей вшивой бесполезной банды бродяг, вырвиглазов и вандалов. Тнота болел. Я зашел к нему и обнаружил старого приятеля без сознания на мокрой от пота постели. Но хирург сказал, что бедняга время от времени приходит в себя. Однако лихорадка не унималась. Я подумал, что Тнота скоро умрет, и не смог заставить себя зайти снова.

Теперь Эзабет и Дантри были в относительной безопасности. Они поселились в доме Отто Линдрика и взялись совместно за дешифровку уравнений Малдона. Когда у меня выдавалась минутка, свободная от затаскивания дезертиров на виселицу, я наведывался к инженеру. Встречался со мной только Дантри, хотя я знал, что Эзабет тоже в доме. Граф объяснил, что она слишком занята и ее лучше не тревожить. Я понимал, что граф врет, он понимал, что я понимаю.

– Ну, передавайте ей привет от меня, – сказал я как-то после очередной попытки встретиться с ней и направился к двери.

– Капитан, постойте, – попросил Дантри. – Я не знаю, что произошло между вами, не понимаю, в чем дело. Но Эзабет плачет. Все время.

– Эта женщина крепче чертова железа.

– Но она плачет.

– Ну, дела нынче плохи, – выдавил я.

– Я знаю. Но она никогда раньше не плакала.

– И потому я должен радоваться?

– Не знаю. Наверное, нет. Но я подумал, что вам лучше знать.