Черные паруса

– Да, симпатичная стекляшка, – сказала Фура со своей обычной небрежностью. – Обладать ею приятно, но она не так уж важна, когда есть карты, альманахи и хороший робот, способный прокладывать маршруты. Меня интересует только Скряга и его местонахождение.

– Простите мое упрямство. Но если я разглашу эти сведения, то стану для вас практически бесполезным.

– Практически – не значит полностью, – возразила я. – Ты сказал, что знаешь код доступа, пароль и все такое.

– Да, знаю.

– Тогда давай начнем наш общий путь красиво – дай Паладину какой-нибудь ориентир, – сказала Фура.

Лагганвор вздохнул и, уперев руки в бока, вгляделся в Армиллу.

– Боса никогда не подпускала меня к управлению. В этом не было необходимости: я был ее переговорщиком, а не штурманом. Она высаживала меня где-нибудь с поручением, но мне редко требовалось знать, куда мы держим путь и как долго будем лететь.

– Лучше тебе знать хоть что-то, – проворчала Фура.

– Ладно, начнем. Красные шарики обозначают шарльеры, не так ли? – Его рука мягко переместилась с одного венчающего спицу шарика к другому. – Каждый из них помечен набором выгравированных эфемеридных цифр, описывающих орбиту. Я полагаю, вы сопоставили их с теми шарльерами, что в ваших книгах?

– Это я сделала в первую очередь, – сказала Фура. – Скряги среди них нет. По крайней мере, у всех этих шарльеров есть поля и ауспиции. Ты сказал, что Скряга давным-давно потерял свое поле.

– Если оно у него вообще было. Однако среди этих шарльеров затесался самозванец. Вы достаточно внимательно их рассматривали?

– А что нужно было искать? – спросила я.

Лагганвор снял один из шариков со Стеклянной Армиллы, отвинтив его от ножки и запомнив нужное место.

– Один из них маркирован дважды. Есть видимый, то есть ложный идентификатор, и есть гравировка на более глубоком слое. Очень трудно обнаружить, если не знаешь, что она имеется, и даже если знаешь, ее легко принять за пятно на стекле. – Он поднес шарик к здоровому глазу и сильно прищурился. – Не этот. Но он где-то здесь. Надо просто проверять все подряд, пока не найдете двойную надпись. Не обращайте внимания на внешние цифры. Внутренняя гравировка содержит истинные координаты Скряги.

– И как же ты об этом узнал? – спросила Фура.

– Я сказал, что Боса не подпускала меня к Армилле. Я не говорил, что не был посвящен в некоторые ее секреты. Врач очень многое знал – попробуй утаи что-нибудь под воздействием наркотиков. – Он вернул шарик на место и свинтил другой с молчаливого разрешения Фуры. – И не этот. Проверим следующий.

Фура посмотрела на меня, а затем наклонилась к ближайшей говорильной решетке и щелкнула тумблером.

– Тиндуф, если состояние парусов на данный момент тебя устраивает, подойди в рубку управления – надо Лагганвору подобрать подходящее жилье.

Через некоторое время из решетки донесся голос Тиндуфа:

– Одна нога здеся, другая тута. Вам док Эддралдер нужон? Он чем-то очень встревожен.

– Пусть еще немного подождет. – Фура выключила динамик и обратилась к Лагганвору: – Я вполне способна самостоятельно разобраться с этими шариками.

– То есть я пока не нужен?

– Не совсем. Раз уж Тиндуф упомянул о докторе Эддралдере, я подумала, что не мешало бы узнать твое мнение о нем. В гостинице ты сказал, что он порядочный человек, работающий в невыносимых условиях. Это было до того, как ты узнал, что, скорее всего, будешь делить с ним корабль. Есть ли еще что-нибудь, что ты мог бы добавить?

– А должно быть?

– Адрана, тот парень, сопровождавший раненых. Как, ты сказала, его зовут?

– Часко, – ответила я, и у меня перехватило горло, ведь я все еще ощущала силу его осуждения, словно тяжелую, холодную пощечину.

– Да. Помнится, он что-то говорил о докторе Эддралдере. Насчет того, чтобы мы не задавали слишком много вопросов о его связи с Глиммери. – Она снова повернула голову к Лагганвору. – А потом ты сказал Адране, что в твоем прошлом нет ничего такого, что стоило бы скрывать. И произнес это так, будто противопоставлял себя кому-то другому. Ты имел в виду Эддралдера?

Лагганвор, казалось, спорил сам с собой, прежде чем ответить.

– Не хотелось бы распускать слухи.

Фура сверкнула зубами в очень недоброй улыбке:

– Будь любезен.

– Подожди, – сказала я, подняв руку. – Ситуация совершенно ясная. Доктора Эддралдера заставили работать на Глиммери. Мы видели доказательства – Меррикс была заложницей, и Глиммери покровительствовал больнице. Это не делает доктора плохим человеком – он был вынужден защищать своих пациентов и дочь.

Лагганвор несколько мгновений молчал. И вдруг не сдержался:

– Если бы все было так просто, Адрана.

– А что сложного-то?

– Сказал же: не хочу распускать слухи…

Фура сжала кулак:

– Просто ответь ей, ты, скользкий кусок…

– Доктор Эддралдер – превосходный врач. В этом я не сомневаюсь. Уверен я и в том, что он всегда действовал в интересах Меррикс и пациентов. Но его полезность для Глиммери выходила далеко за рамки услуг, которые вы видели.

– Объясни, – потребовала Фура.