Черные паруса

Я дала, и она пролистала с явным интересом.

– Что ищешь?

– Индрагол. – Прозор повернула ко мне соответствующую страницу, показывая куцую запись. – Кружевной мир в тридцать третьей процессии, не такой далекий от центра, чтобы быть неинтересным, но и не слишком близкий, чтобы прослыть шикарным и процветающим. Я там побывала разок, в общих чертах знаю его устройство и помню кое-какие обычаи. Мы скажем, что это наш порт приписки – место, где построили и экипировали этот корабль.

– Название – язык сломаешь. А нельзя найти место, которое звучало бы похоже на Мазариль?

– Ага, и ты по ошибке назовешь его Мазарилем. Индрагол – это только начало. Не все из нас будут оттуда, но достаточно, чтобы легенда выглядела связной. Я над этим поработаю. А ты придумай имя для нашего корабля и реши, как отныне будет зваться ее светлость.

– Считаешь, у нее будет роль капитана?

– Я бы сказала, что это предрешено, детка. Разве ты другого мнения?

– Если ей так нравится, пусть будет капитаном.

Я почувствовала, как напряглось мое лицо, и пожалела, что не могу поделиться подозрениями с Прозор. Она была нашей спасительницей, подругой и наперсницей, и меня тяготила необходимость что-то от нее скрывать. Но если слух о двуличии Фуры просочится, неизвестно, какими окажутся последствия для нашей хрупкой маленькой команды.

Во мне закипала ярость. Я вынудила себя думать о чем-то безмятежном, призвала на помощь череду приятных образов, особенно сосредотачиваясь на тех проявлениях сестринской доброты, которые видела, когда мы были моложе.

– Тебя что-то беспокоит?

Я поспешила улыбнуться:

– Просто интересно, как мы с этим справимся, если не сможем придерживаться легенды.

– Я бы не переживала так сильно. – Прозор глядела на меня с сомнением, и показалось, что она заметила фальшь в моей улыбке. – Космоплаватели полжизни врут о своем прошлом, скрывают ошибки и выпячивают успехи. Даже хороший малый вроде Ракамора не считал зазорным что-нибудь приукрасить, если от этого нам была польза.

– Мы не просто приукрашиваем, Проз.

– Все будет хорошо. Нам ведь предстоят не особо сложные делишки, верно? Надо будет кого-нибудь завербовать – завербуем. Запасы пополним. Подлатаем Страмбли, если она сама не выкарабкается. То да се, как обычно. На такие вещи ни один разумник не посмотрит с подозрением.

– Будем надеяться, что ты права.

– Если это место тебя тревожит по какой-то другой причине, девонька, ты лучше поделись, а то загноится.

– Нет… я… – Я попыталась изобразить более убедительную улыбку. – Видимо, все дело в том, что мы слишком долго прятались, и теперь возвращаться в цивилизацию кажется немного странным.

– Я знаю, что ты имеешь в виду, – согласилась Прозор, чем слегка удивила меня. – Но вы же не для того нанялись на «Скорбящую Монетту», чтобы навсегда сбежать от прошлой жизни? Что бы люди ни твердили, это со всеми так. Мы просто хотим увидеть побольше миров, заработать немного пистолей. Даже старушка Проз подумывала осесть где-нибудь, пока вся эта банковская чехарда не превратила ее сбережения в пыль. Цивилизация – не то, от чего можно сбежать, детка. Это причина, по которой мы рискуем своей шкурой в шарльерах. И нужно, чтобы время от времени нам об этом напоминали.

* * *

Мы с Фурой находились в обзорной рубке. Она смотрела в большой телескоп, сосредоточенно шевеля губами и легонько поворачивая ручку наведения. Когда сестра сделала глубокий вдох, чтобы заговорить, это выглядело так, словно она не дышала по меньшей мере минуту.

– Вот, засекла. Но ненадолго – наше положение меняется. – Она отодвинулась, давая мне возможность посмотреть окуляр.

Звезды, россыпь миров. Больше, чем несколько недель назад, и некоторые из них разноцветные. Мерцание фиолетового и красного. Ближайшие миры все еще на расстоянии многих десятков тысяч лиг, но с помощью лучших приборов можно идентифицировать их по характерным признакам.

Сегодня мы занимались не этим.

– Не вижу, – сказала я.

– Смотри на яркую звезду в центре. Это настоящая звезда, а не мир. Поглотитель точно между нами.

Звезда мерцала – то делалась ярче, то тускнела – тем образом, который я никогда не связывала с огнями неподвижного небосвода, простирающегося далеко за пределами Собрания с его толкотней миров. Она обрела стабильность на несколько секунд, потом взблеснула и на миг расплылась, уподобившись полумесяцу.

– Поглотитель Босы! Значит, он существует.

– Я ни секунды в этом не сомневалась. Таблицы эфемерид привирали, но не настолько, чтобы расстроить наш план. Паладин пересматривает график, пока мы разговариваем.

– Как же ты его нашла, если он не там, где должен быть?

– Не там, но очень близко. Иначе это было бы совершенно невозможно. Такая темная крохотуля практически незаметна, если только не искажает, как линза, свет другого предмета. Интересно, сколько кораблей погибло, наткнувшись на голые поглотители? Возможно, часть таких потерь отнесли на счет Босы.

– Не может быть, чтобы вокруг плавало так уж много этих штуковин.

– Нам остается лишь надеяться на это.