Черные пески

Девчонка пожала плечиками, исчезла за дверью. Послышался ее раздраженный голос, что-то ответили, совсем тихо. Вышел щуплый мужчина в стареньком камзоле.

– Простите, господа. Лавка закрыта.

– Вы не помните меня? Даррец сощурился, крикнул:

– Эла, принеси свету.

Появилась девчонка, поставила лампу на пустой прилавок. Сердито глянула на посетителей.

– Эла, иди, помогай матери.

Мастер амулетов повел раскрытой ладонью перед Митькиным лицом.

– А-а, тот мальчик, чей род потерял покровителя. Прости, запамятовал, как тебя зовут.

– Эмитрий Дин.

– Дин? - купец перевел взгляд на Темку и Марка, на их нашивки королевских порученцев. - Впрочем, не удивительно. Отец и сын проклятого рода… Да… что же, купец Варрас к вашим услугам. - Он поклонился, сложив руки и прижав к груди.

– Вот, - Митька положил на прилавок листок. - Это слова, сказанные, когда покровитель покидал наш род.

Варрас близоруко сощурился, поднеся бумагу к лицу.

– Вы можете перевести? Купец покачал головой.

– Нет, язык священных зверей мне не знаком. Я могу растолковать, объяснить ритуал, но для этого должен быть перевод. Точный, дословный. В словах священных зверей много иносказательного, я знаю, как-то сталкивался.

– Сталкивались? А кто переводил тогда?

– Мой земляк. Нет, я не знаю, где его найти, он не сидел подолгу на одном месте. Хотя сейчас, может, уже и прижился где. Все-таки постарше меня будет, пора угомониться.

– Как его звали?

– Мастер Еран. Не спрашивайте, как он выглядит, прошло уже лет двадцать с тех пор, как мы встречались. В те времена Еран мечтал жить на берегу моря, может, и добрался туда. К сожалению, больше ничем помочь не могу. Простите, господа, нам нужно собираться.

– Вы уезжаете?

– Да, по необходимости. Сейчас тут трудно прожить мастеру амулетов, а у меня семья. Переберемся подальше от границы, к родне. Если вам понадобится растолковать перевод, то сможете найти меня в Паволе. Буду рад помочь, чем смогу.

– Подождите. - Марк отодвинул Митьку, встал перед даррцем. - Скажите, купец Варрас, кто покровительствует мне?

Раскрытая ладонь промяла воздух перед лицом князя Лесса.

– Тебя любит Росс, это видно. Но твой покровитель - Ласка.

– Спасибо. - Марк поклонился по даррскому обычаю, повторил: - Спасибо, купец Варрас.

Горизонт полыхал золотом. Митька нащупал фляжку, прикосновение к ее боку успокаивало.

– Жарко. - У Марка на лбу блестели капельки пота.

– То ли еще будет, - пообещал Темка.

Митька снова пожалел, что не смог отговорить друзей. Шакал его дернул за язык тогда, ночью!

…Словно кто в плечо толкнул, и Митька открыл глаза. В спальне Северного Зуба было тихо. Отсыпался после службы Темка, еле слышно посапывал уставший с дороги Марк. А у Митьки сон как сдуло. Кусала, точно блоха, непонятная тревога. Тихонько, стараясь не разбудить порученцев, княжич Дин встал и подошел к окну. Луна - огромная, вздувшаяся - висела над зубчатым краем стены. Дальше, за стеной, невидимые из окна, отливали серебром Черные пески. Митька очень хорошо помнил, как светились они ночами.

«Ты обещал», - голос возник как легкий ветер, и исчез, не оставив следа. Митька решил, что ему почудилось и меньше надо думать о Песках.

«Нет, - возразил голос. - Ты слышишь меня».

Митька ухватился за подоконник. Он забыл об этом голосе - заслонили мятеж и война, погибший Орел и проклятие рода. Да и не очень-то хотелось помнить, как умирал Темка, проще убедить самого себя: это был бред, чего не почудится от жажды.

«Умирал, - сказал голос. - И ты обещал мне».

– Да, я помню тебя, - прошептал Митька. - Я помню свое обещание.

«Приходи. Я буду ждать тебя у источника».

– Как? Я не распоряжаюсь собой, я служу королю. «Проси его. Помни, ты - обещал!»

– Я помню! - Митька не заметил, как повысил голос. - Я не отказываюсь от обещания.

«Я буду ждать тебя четыре дня».

– Но если король…

«Четыре дня. Ты помнишь, кто подарил жизнь твоему побратиму?»

– Помню, - хрустнуло, словно песок на зубах. «Это была милость, которую можно отнять».

– Не надо!

Полыхнуло жаром, голос прошуршал песком: «Придешь?»

– Да! Приду!

Жаркий, горячий ветер дул в лицо, хлестал песчинками. Митька закрыл глаза, крикнул, сплевывая с губ песок:

– Ты слышишь? Я приду!

– Ты что?

– Приду!

– Сдурел?

Митьку тряхнули. Голоса были знакомые, а не тот - шелестящий песком. Княжич открыл глаза. Темка и Марк, один - испуганный, другой - недоумевающий.

– Ну чего ты? - Темка тряхнул еще раз.

– Я обещал ему вернуться. Я должен.

– Да кому, шакал побери?!

Под рукой на подоконнике - золотой песок с редкими вкраплениями бронзы и серебра.

– Не знаю. Он помог нам тогда, в Южном Зубе. Я обещал, что вернусь. Мне нужно быть у источника.

Темка буркнул сердито, заранее отметая возражения:

– Я еду с тобой.

– Нет, - отрезал было Митька, но ему шепнули: «Возьми с собой».

– Я тоже еду. - Марк произнес это так, что спорить - лучше уж сразу по лицу ударить.

Каких стоило сил уговорить короля отпустить их из Северного Зуба! Осада затягивалась, в порученцах Эдвин пока не нуждался. Митька же прицепился как репейник. Кажется, король разрешил отлучку, лишь бы тот отстал наконец.