Черные плащи

В этом Вальдшнеп был прав: со стороны постоялый двор смотрелся убогой лачугой, пусть даже и в два этажа, однако внутри ограды обнаружился довольно ухоженный дворик с садом и небольшим фонтаном. Вишни, оливы, яблони, аккуратно подстриженные кусты, цветники и увитая виноградной лозою беседка: все говорило о недюжинном вкусе и стараниях хозяина, точнее — его племянницы, скромной и трудолюбивой девушки пятнадцати лет по имени Мария, с бронзовым от загара лицом и большими чудесно-синими глазами. Нет, писаной красавицей Мария вовсе не была, но во всем ее облике, несомненно, имелась какая-то притягательная сила, может быть, благодаря бездонным глазам, обрамленным пушистыми ресницами, стройному стану, а скорее всего — обаятельнейшей улыбке, нередко появлявшейся на устах. Сверх перечисленного Мария еще обладала столь важными душевными качествами, как доброта и чуткость; именно так утверждал Ксан, взявший на себя переговоры с хозяином — мощным седовласым старцем с длинной окладистой бородой и мускулистыми, еще не утратившими былой силы руками.

Слуги — или просто хозяйские домочадцы — уже с раннего утра разжигали очаг, около которого и хлопотала Мария. Представив племянницу гостям, старик Сульпиций улыбнулся девушке и важно прошествовал дальше, чтобы показать постояльцам отведенные для них покои.

Располагавшаяся на втором этаже комната неожиданно оказалась довольно просторной, с цементным полом, с узором, выложенным из кусочков мрамора — дань старинной традиции, с портьерами на стенах и небольшими окнами с зелеными ставнями. Ближе к окнам пол прикрывала плетеная циновка, там же располагались и кровати, довольно-таки узкие на Сашин взгляд, зато с ножками в виде львиных лап и изумрудно-зелеными покрывалами с поразительной по красоте вышивкой.

— А неплохой номер! — Усевшись на кровать, Весников провел по покрывалу рукой. — Помню, раньше у нас, в поселке, в Доме колхозника, такие же ставни были. Их как раз повесили опосля, как кто-то через окно пробрался да все постельное белье умыкнул. Саня! А сколько этот седой черт с нас за него сдерет? Если больше десяти долларов, то…

— Думаю, что гораздо меньше. Впрочем, сейчас выясним. — Александр обернулся к хозяину.

— Если только за ночлег, цена одна. — Сульпиций улыбнулся в бороду. — А ежели жить будете, скажем, неделю или две, совсем другая.

— Давай, мил человек, пока на неделю уговоримся.

Уточнив цену, Саша тут же и расплатился, высыпав в широкие ладони старика целую горсть серебра.

— Это за нас троих и за парня. Правда, кроватей здесь только три.

Сульпиций неожиданно улыбнулся:

— Ничего, набью соломой матрас, Ксану не привыкать. Тем более раз уж вы за него платите!

— Ну, он же нас сюда привел.

— Привел, привел. — Хозяин постоялого двора вдруг хитро прищурился. — Я сейчас Марию пришлю, воду вам принесет, да вина, да хлебушка с медом. Только уж вы деву не обижайте. Троицей поклянетесь?

— Клянемся! — Встав, Саша приложил руку к сердцу. — Клянемся Святой Троицей, а также тем, чем вы, уважаемый, вдруг еще попросите, хотя, смею вас заверить, мы — честные люди и вовсе не собираемся…

— Ну ладно, ладно! — Старик, казалось, смутился, однако в темных, глубоко посаженных глазах его сверкала хитринка. — Ксан, пошли за соломой. А вы, уважаемые… Столоваться где думаете? У меня еда простая, но сытная, в обиде не будете.

— Тогда, пожалуй, здесь.

— Вот и славно.

Сульпиций с Ксаном ушли, и почти сразу появилась Мария, с улыбкой поклонилась, поставила на небольшой столик высокий медный кувшин и таз, начищенный так, что сиял, будто золотой.

— Для вашего омовения, господа! Внизу есть ванная, там вода из нашей цистерны, на солнышке нагреется — к вечеру будет теплая, так что милости просим, не надо и терм.

Девушка говорила, словно ручеек журчал, а лицо ее, без всяких следов белил, румян и сурьмы, так и светилось добротою и лаской. Одета была скромно: поверх палевого цвета туники — темно-фиолетовая, почти черная стола, подпоясанная простым узеньким пояском, густые темно-русые волосы заплетены в тугую косу.

— Спасибо, Мария, мы так и сделаем, как немного поспим…

— Сейчас я вам еды принесу!

— А может, мы лучше сами спустимся? Нам нетрудно.

— Как хотите, мои господа. Только я предупрежу дядюшку. — Снова поклонившись, Мария вышла, одарив всех улыбкой.

— Миленькая какая! — Нгоно улыбнулся ей вслед. — Тре жоли!

— Да уж, да уж, — согласно закивал Александр. — Хорошая девочка. Этакая отличница-восьмиклассница.

— Эх! — Весников вдруг поднялся с ложа и хлопнул себя ладонями по коленкам. — Про главное-то и не спросили! Где тут у них уборная?

— Под лестницей, где же еще-то? — растянувшись на ложе, засмеялся Саша. — Туда с кухни стоки идут, и из ванной — такой вот водослив получается.

— А где тут лестница-то?

— Пойдем покажу, коли уж невмоготу.

Александр поднялся и, сделав несколько шагов, столкнулся в дверях с Ксаном — парень уже тащил матрас, набитый пахучими травами. Улыбнулся:

— Не беспокойтесь — надолго вас не стесню.

— Так и мы сюда ненадолго. Постой-ка… где тут лестница?

— Уборную ищете? Во-он там. — Подросток показал рукою.