Черные секреты

В глазах учителя Ан мелькнул страх, но она тут же с деланой улыбкой посмотрела на мать Юри и примиряюще произнесла:

– Конечно, надо знать… Так до сих пор и не вышла на связь?

– Она сбежала, забрав месячную плату за аренду, и как сквозь землю провалилась.

– Но мир полон опасностей… Может, стоит разузнать что-нибудь как-нибудь?

– Даже если она приползет обратно, я больше не знаю ее.

Увидев суровое выражение на лице матери Юри, учитель Ан наконец захлопнула рот. Дальнейшие разговоры только разозлят хозяйку. Видимо, она всерьез рассердилась на свою сбежавшую дочь…

Мать Юри переставила гарниры с подноса на стол и вернулась на кухню. Учитель Ан тихим голосом заговорила:

– Говорить-то она может что угодно… Но рассказывали, что она ходила к опытной гадалке и спрашивала, когда вернется дочь.

– Сердце матери, оно такое…

– Это ведь не дело так поступать. Мать переживает день и ночь… Нет, ну даже если ей чего-то не хватало… Но сбегать?..

Учитель Ан щелкнула языком, закончила разговор и попробовала гарниры, расставленные на столе. А Сонгён все смотрела на школьницу, запечатленную на фотографии. Из-за чего она сбежала?

Во время посещения приемов с Хичжу Сонгён мельком видела нескольких подростков, а также слышала истории о детях от самой Хичжу. Та говорила, что у подростков возраста Хаён существует иной мир, совершенно отличный от мира взрослых. Безрассудный, незатейливый, импульсивный, эмоциональный мир… Возможно, потому, что девочка была примерно того же возраста, что и Хаён, Сонгён не могла оторвать от нее взгляд.

Вскоре появилась мать Юри с огромным подносом, наполненным жареной рыбой. Когда его поставили на стол, Сонгён неосознанно попыталась задержать дыхание, но не почувствовала особого отторжения. Она попробовала вдохнуть. Хрустящая свежеприготовленная на гриле рыба возбудила ее аппетит.

Учитель Ан уже взяла палочки и приступила к разделыванию рыбы.

– Попробуйте для начала хоть немного…

Сонгён осторожно взяла приборы и начала есть. Рис был сладким и вкусным. Анчоусы и кимчхи, подававшиеся в качестве гарнира, также были идеально солеными и возбуждали аппетит. Но гвоздем программы была рыба. Когда Сонгён положила кусочек в рот, она почувствовала теплоту и пикантный вкус хрустящей рыбьей кожи. Мясо было мягким и таяло на языке. Никакого рыбного запаха не было вообще. Кажется, теперь Сонгён поняла, почему учитель Ан притащила ее сюда.

Внезапно она почувствовала такой голод, что, отрешившись от всего, сосредоточилась исключительно на еде. Когда же пришла в себя, на столе осталась только пустая посуда. Впервые за долгое время Сонгён подчистую умяла столько. Она задавалась вопросом, не от еды ли недавно расстроился ее желудок?

– Странно… Когда муж принес домой рыбу, меня, казалось, стошнит от одного ее вида.

– Как только рыба остывает, она теряет вкус. Самое оно – есть ее сразу, с пылу с жару.

Слова учителя Ан звучали правдоподобно. Благодаря ей Сонгён смогла вкусно поесть, и настроение у нее устремилось ввысь. Пока она подсчитывала стоимость обеда, болтливый рот учителя Ан вновь взялся за дело. Она сказала, что рядом есть отличное кафе, где они выпьют кофе. Сонгён, будто ожидая подобного, последовала за ней туда. Как и говорила учитель Ан, в кафе все сверкало, словно оно было недавно построено.

– А ведь Каннын славится своей улицей кофе, куда приезжает большое количество туристов. Поэтому здесь тоже стали появляться лавочки, чьи хозяева заверяли, что будут проводить бенчмаркинг, но что-то не похоже…

Учитель Ан была убеждена, что порт Чумунчжин отличается от порта Каннын тем, что здесь больше людей, которые любят сырую рыбу, или туристов, приезжающих за морепродуктами. Обсудив еще пару вещей, которые никому особо не были интересны, Сонгён задала вопрос, возбуждавший ее любопытство:

– А вы, получается, знакомы с матерью Хаён?

– А? – Учитель Ан внезапно напряглась.

– Когда вы недавно столкнулись с Хаён, сказали, что та похожа на мать…

– А… нет, не знаю. Я, конечно, видела ее, когда она приезжала летом отдохнуть, но издалека.

– Вот как?

– Как вам здесь? Наверно, жутко скучно, раз вы жили в Сеуле… – Женщина резко сменила тему разговора. Сонгён почувствовала, что та словно пытается контролировать слова, вылетающие из ее рта. Подумала было спросить еще раз, но остановилась. Судя по тому, как учитель Ан пыталась держать рот на замке, было не похоже, что она с легкостью поделится информацией о матери Хаён.

Почему она вдруг напряглась? Что здесь произошло? Или есть причина держать это в секрете от Сонгён?

После этого разговор зашел в тупик. Сонгён было нелегко поддерживать диалог. Она чувствовала, что женщина, разговаривавшая так, будто у нее сорвало резьбу, внезапно стала предельно осторожной.