Чёрные сердца (ЛП)

Это было едва заметно, еле-еле отразилось на его губах, но теперь я явственно это заметила, потому что моё зрение видящей вернулось, и я могла различить его в тёмном помещении. Я видела, как в его глазах отразилось беспокойство, которое становилось лишь более явным по мере того, как он переваривал мои слова. Но когда я жестом показала ему вставать, он лишь кивнул и поднял Пантера на руки, подчинившись.

Я смотрела, как он чмокнул щенка в нос и ласково прижал к своей груди.

В этот раз я расслышала, как он тихонько бормочет в эти пушистые, шелковистые, черные ушки.

— Тебя ждёт то ещё шоу, — сказал он щенку. — Через несколько минут ты, малыш, увидишь, как папуля Квентин оторвёт дяде Нику руки.

Я издала изумлённый смешок, невольно опешив.

Ник слегка улыбнулся, затем опять заговорил с этим комочком шерсти.

— Она думает, что это смешно. Мамочка Мири — садистка.

Я снова рассмеялась, не сумев сдержаться.

Наверное, мне надо было его обнадёжить.

Наверное, надо было… но я этого не сделала.

Глава 35 Буррито, гуакамоле и текила

Энджел выбралась из вертолёта, и её ноги слегка подкосились, когда ступни коснулись земли.

Она пошатнулась, едва не упала… но тут сильная ладонь подхватила её под руку.

Она подняла взгляд и увидела, что там стоит Ковбой, и его серые глаза с беспокойством всматриваются в её лицо.

— Ты в порядке, Эндж? — спросил он, и от тревоги его луизианский акцент сделался заметнее. — Мы дома. Мы наберём тебе ванну, ладно? И возьмём то печенье, которое тебе нравится. Я приготовлю нам что-нибудь из мексиканской кухни, ладно? Или мы можем заказать что-нибудь в той такерии, которая тебе нравится…

Она оборвала его на полуслове, обвив руками его шею.

Ни о чём не думая, Энджел обняла его, затем поцеловала в шею, затем в щёку, затем в губы. Прижавшись к нему, она внезапно больше всего на свете захотела просто побыть с ним наедине, по-настоящему наедине.

Сказать, что она была рада вернуться домой — это ничего не сказать; одна лишь мысль об этом заставила её издать сдавленный смешок.

— Ну, ну, милая, — протянул Ковбой, похлопывая её по спине и массируя сильными ладонями. — Ну же, ну. Теперь всё хорошо.

Энджел стиснула его покрепче, затем отстранилась и вытерла глаза пальцами.

Пока она делала это, он наблюдал за ней.

— Ты в порядке? — спросил он.

Она кивнула, просияв.

— Определённо в порядке.

Он по-прежнему осторожно всматривался в её лицо, так что Энджел слегка встряхнула его.

— Я в норме. Я хочу принять ванну, — добавила она. — И закажем еду из той такерии. И печенье. И все, что тебе захочется приготовить, черт подери. Может, тот твой убойный соус из черных бобов, чтобы макать в него чипсы. Думаю, нам стоит закатить настоящее фудпорно и всю ночь смотреть фильмы про кунг-фу.

Ковбой расплылся в медленной, облегчённой и душераздирающе тёплой улыбке.

— Такое я определённо поддерживаю, сестра, — подтвердил он. — Я даже надену свои пушистые тапочки.

Она рассмеялась.

— Обещаешь?

— Ещё как, — ответил он с улыбкой. — Чёрт, да дай мне одно из тех огромных буррито из местечка на Мишн, которое тебе нравится, пинту шоколада Ghirardelli со вкусом эспрессо и мяты, и я могу предложить тебе руку и сердце, милая.

К концу Ковбой слегка повысил голос, потому что вертолёт позади них взревел двигателем.

Лопасти пронзительно завыли прямо перед тем, как Sikorsky поднялся вверх с вертолётной площадки Блэка. Они оба подняли головы и взгляды, наблюдая, как он взлетает. Энджел прижала волосы к голове, чтобы косички не хлестали её по лицу и не лезли в глаза.

Посмотрев на Ковбоя, когда Sikorsky устремился к горизонту, Энджел обвила рукой талию своего бойфренда и прижала его к себе.

— Осторожнее, — предостерегла она, шутливо погрозив пальчиком. — Ты говоришь о предложении руки и сердца, чили верде буррито с гуакамоле из «Лачуги Педро», шоколаде Ghirardelli, марафонах кунг-фу фильмов и горячих ваннах в одном предложении… это прямо-таки опасно, Элвис. Если ты соединишь все эти вещи, я могу даже сказать «да». Добавь в эту смесь немного текилы и массажа стоп, и я безнадёжно пропала.

Ковбой не засмеялся.

Он наклонился к ней и поцеловал в щеку.

Энджел слегка задрожала, в этот раз почувствовав что-то в поцелуе.

— Я на это и рассчитываю, — пробормотал он, крепче обнимая её одной рукой. — Этим вечером я планирую выложиться по полной, любовь моя Энджел.

Прежде чем она успела отреагировать, или ответить, или хоть покраснеть, он опустил губы к её уху.

— Давай сначала потрахаемся в ванной, — пробормотал он. — Отработаем эти чёртовы буррито. И текилу. Я считаю, нам нужно наверстать за целый год… после того, как мы столько времени проторчали в этой долбаной могиле с кровососами.

Тут она тоже задрожала, но заставила себя улыбнуться.

— Поддерживаю, — согласилась она. — За это надо навёрстывать как за год. Может, даже за два.

Ковбой снова поцеловал её, опустив руку ниже на бёдра и крепче прижимая к себе.