Черные сказки железного века

А вместо этого — сходы, поломки, аварии и стойкая репутация «человека дождя» — ведь и второй свой Гран-при Сенна добыл на мокрой трассе в Бельгии. На сухом же асфальте дела почему-то шли со скрипом. В Бразилии отказал бензонасос. На Гран-при Сан-Марино кончился бензин. В Монако накрылся мотор — самое обидное, что он сам перекрутил его в квалификации, чтобы показать лучшее время и быть первым на старте. В Детройте, обгоняя «Феррари» Альборето, Айртон не удержал машину и врезался в бетонный отбойник. Во Франции, пытаясь отыграть круг отставания, Сенна не жалел мотор, тот взорвался, масло вылилось на асфальт, «Лотос» занесло, машина вылетела с трассы и, пробив несколько рядов проволочных заграждений, врезалась в барьер из старых покрышек. Но хуже всего было в Австралии. Лучшая по управляемости машина чемпионата вдруг перестала слушаться своего водителя, Сенна дважды вылетал с трассы, однажды выбил с нее и Манселла, разбил переднее антикрыло своего «Лотоса» о корму шедшего впереди «Уильямса» Росберга... И опять-таки, не исключено, что вся эта свистопляска случилась по его собственной глупости: в конце октября Сенна отдыхал на Маврикии, упал в воду, катаясь на водных лыжах, простудил уши, и несколько дней совершенно не чувствовал машину.

Британский чемпионат «Формулы-3» 1983 года стал дуэлью Айртона Сенны и англичанина Мартина Брандла (справа).

Впрочем, сам он в этом никому не признавался. Точнее, уже нашел главную причину своих неудач. Дело не в прожорливом, ненадежном и недостаточно мощном двигателе «Рено», это беда поправимая, главное — у команды просто не хватает средств подготовить два одинаково надежных и быстрых автомобиля. Отсюда логичный и ясный вывод: должна быть машина номер один для пилота номер один и запасная — для помощника, который будет прикрывать тылы. И уже в самом начале лета, аккурат после схода в Монако, Айртон прозрачно намекнул Уорру, что настало время переписать контракт.

Менеджер «Лотоса» без сожаления согласился уволить де Анжелиса в конце года, а на будущий хотел взять вице-чемпиона Европы в «Формуле-2» англичанина Дерека Уорика, который два сезона провел в заводской команде «Рено» и прекрасно изучил непростой норов французских моторов. «Не может быть и речи, Питер, — холодно и решительно остановил своего босса бразилец. — У меня нет ни малейшей личной неприязни к этому парню, но он слишком опытен: как-никак пять сезонов в «Формуле-1». И, значит, амбициозен. Захочет ли такой пилот оставаться на вторых ролях, зная, что машина позволяет бороться за победу? Нам нельзя рисковать, мистер Уорр. Что вы скажете, к примеру, о Гужельмине? Он мой земляк и хороший друг...»

И тут действительно не было ничего личного. Как и в поведении Сенны на прогревочном круге перед стартом гонки. Обычно пилоты использовали его, чтобы прогреть шины до нужной температуры, в последний раз на ходу проверить, как работают все агрегаты автомобиля. Сенна же разработал целую систему психологического давления на соперников. Притворяясь, что хочет выпихнуть идущую рядом машину в повороте, изображая обгон, резко виляя и сбрасывая скорость перед тем пилотом, кто идет следом, бразилец пытался вывести противника из себя, заставить нервничать и ошибаться. Ведь только он рожден, чтобы побеждать. А те, кто создан быть вторыми, третьими, пятыми, глядишь, и притормозят — от греха подальше. Сенна с гордостью называл изобретенную им тактику «объявлением войны». Не кому-то лично, разумеется. Всем.

Ужасный. Но еще не великий

Кажется, он предусмотрел все. И собственное виртуозное мастерство, и до микрона просчитанный риск, и способности инженеров гоночной команды. Его задумчивая улыбка не меньше, чем его фантастическое чувство автомобиля сводили с ума миллионы болельщиков во всем мире. Его боялись соперники, и целое агентство занималось созданием, поддержанием и укреплением легенды о величайшем гоночном таланте современности. Вот что, к примеру, писал австралийский журналист Пол Третхардт: «Я много видел на своем веку пилотов. Но этот — особенный. И дело не только в том, что Сенна — водительский гений. Даже если бы он был средним гонщиком, знакомством с Айртоном я мог бы гордиться. Мягкий, умный, удивительно интеллигентный человек, с которым часами можно говорить о тысячах разных вещей, ни разу не коснувшись ни «Формулы-1», ни автоспорта вообще». А редактор крупнейшей бразильской газеты «О Глобу» доверительно шепнул коллеге из римской «Коррере делла Сера»: «Почему Сенна так велик? Да потому, что он никакой не бразилец! Поверьте моему слову, это самый настоящий японец, в силу каких-то неведомых обстоятельств родившийся в Бразилии». Его уже начали называть «волшебником»...