Черные списки судьбы

– Эх, ты, – протянул Витька. – Мегиддо, он же Армагеддон – это не поповские бредни, это реальное место, на границе Сирии, Израиля и прочих мелких бантустанов тамошних. Туда всем надо, у всех там дело есть, и СССР не исключение. Был.

– Место последней битвы добра и зла? – Макс пристально глянул на Витьку. Уж больно странно, даже сказочно звучало все это и ну никак не вязалось ни с оврагом, ни с могильной плитой, приятно гладкой и теплой на ощупь, и с вконец обнаглевшими комарами. Показалось, что Витька издевается, но тот надулся от собственной важности и снизошел:

– Ну. Тогда отложили почему-то, а теперь вернулись. Хотел бы я посмотреть, что там сейчас творится. Очень хотел бы, даже с билетом в один конец.

Смотрел перед собой в одну точку, точно не крапиву с лопухами видел, а убитую солнцем землю с выгоревшей травой в знойном мареве, округлые мертвые горы и полчища войск царей всей земли обитаемой, собравшихся к исходу времен в последний бой этого мира.

– Ты прости меня за тот случай. Клен-то мой, я его сам пацаном посадил, а тут ты, такая яркая личность. Спилить… – Витька по-прежнему смотрел перед собой и облизывал сбитые костяшки пальцев.

– Проехали.

Макс прилег, опираясь на локти, подставил лицо неяркому солнышку. Витька пошуршал пакетом, рядом с Максом оказалась холодная мокрая банка. Взял ее, немедленно открыл, сделал небольшой глоток.

– Каким ветром тебя к нам занесло? – Витька уселся, скрестив ноги по-турецки, – Получше квартиру купить не мог?

Макс смотрел на верхушки деревьев, что плавно качались в такт ветру.

– Заработаю – куплю и свалю от вас.

Мелькнуло по краю сознания, что с собственно «заработаю» надо бы поторопиться, вчера уже было поздно. Но вот прямо сию секунду бежать куда-то было бесполезно, бессмысленно, да и сил уже не осталось.

– Кем работаешь, где? – Витька снова закурил и приготовился слушать. Синеватый дымок разносило ветром, но комары его уже не боялись, летели в лицо.

– Начальник регионального филиала департамента собственной безопасности, – отчеканил Макс название своей несостоявшейся должности. Сердце привычно сжалось от досады, обиды злости и на себя, и на Левина, и на утопшего в яме конкурента, и на Наташку, будь она неладна. И вдруг отпустило разом, точно не с ним это все было, будто кино посмотрел или после тяжелой болезни в себя пришел. И реально безразлична стала и работа несостоявшаяся, и измена Наташкина душу не бередила, и этот Владимир Николаевич, что гор златых наобещал и свалил в командировку, не сочтя нужным об этом предупредить. «Да и хрен с ним», – Макс сел и отпил пиво.

– Собеседование не прошел, – признался он.

– Блатного на твое место взяли? – Витька выпустил дым сквозь зубы. – Сволочи.

– Да не, там другое. – Макс встряхнул банку, глянул в нее, покрутил в руках и вывалил Витьке все, как на духу. И про собеседование, закончившееся в ИВС, и про предложение тещи, и про Наташку, само собой. Даже об утреннем обломе не умолчал, и о том, что готов сторожем хоть в продмаг идти, лишь бы дома не сидеть, и деньги бы какие-никакие капали.

Выговорился и обнаружил, что уже довольно темно, что деревья и сорные травы теряются в подступивших сумерках, а Витькина сигарета догорает истинно адским багровым отливом, точно сигнальный огонь с вершины библейской горы. Витька сунул окурок в пустую банку, послышалось тихое шипение.

– Хорошо, что он сам утоп, до тебя.

Придвинул Максу банку с пивом, себе взял последнюю, сжал ее ладонях. Глянул на Макса исподлобья, вытянул указательный палец.

– Ты его инвалидом сделать мог и потом пенсию бы ему за свой счет платил всю жизнь. Его жизнь, в смысле. А курву эту свою, Наташку, забудь. Зато карма твоя чистая теперь, не бери в голову. Мироздание само вопрос твой решит.

– Дожить бы….

Одуряюще пахли травы, с пруда подползал туман, стало свежо, затуманенный хмелем мозг стал проясняться. Деревья зашумели, налетевший ветер прогнал туман и принес тепло. Витька улегся на спину, поставил банку с пивом на пузо.

– Вот это кайф, – пробормотал он, завозился, устраиваясь поудобнее. – Сейчас звезды появятся. Созвездия знаешь?

– А то. – Макс растянулся на плите, уставился в небо, высматривая в ветках старых берез голубые искорки. – Конечно, знаю.

– Гонишь, – буркнул Витька.

– Сам ты гонишь.

– Сейчас проверим.

Витька бормотал откуда-то из мрака, его заглушали лягушки. Орали они так, что едва слышалась в их хоре электричка, или товарняк, или что там еще грохотало по рельсам в сторону Москвы или из нее. Где-то не очень далеко гавкнула собака, за ней еще одна, Витька снова закурил, замахал руками, разгоняя едкий дым.

– Вона! – он ткнул пальцем в небо. – В зенит смотри и чуть правее! Как называется?

Макс присмотрелся к крохотным бледным огонечкам, едва заметным на летнем небе, нашел сначала обеих Медведиц, а затем и знакомое перекрестье с яркой звездой сверху и еще один ориентир, ниже первого и чуть левее.

– Вега, самая яркая звезда северного полушария, созвездие Лебедь. А рядом Лира.

– Умный, блин, – съязвил Витька и вытянул вверх зажатый в пальцы окурок:

– А это Сириус, который слева…