Черные звезды

Нужны ли нам высокие слова,
Когда в цепях везут на острова
Твоих друзей, когда под посвист плети
Мужчины плачут, мрут как мухи дети?..
Умрут не все — и вот живой товар
Ловкач-купец погонит на базар,
И до могилы жалкий черный скот
Гнуть спину будет на своих господ…
Нужны ли нам слова, когда народу
Запрещено и думать про свободу,
Когда мы все — рабы в своем краю,
Когда налогом родину мою
Терзают белые, когда введен запрет
На право жить, — нужны ль слова нам? Нет!
Мы в битвах отстоим свои права.
Ответь мне, сын: нужны ли нам слова?..
Мы не придем к захватчикам с поклоном,
Не подчинимся мы чужим законам,
И в солнечном отечестве своем
Мы — против дружбы всадника с конем.
Мое решенье, сын мой, непреклонно:
Мы боремся за право мирно жить.
И только кровью этот спор решить…
Ты будешь командиром батальона.
Ты на чужбине позабыл о том,
Как славно бил французов, а потом
С победой правой возвращался в лагерь,
Везя трофеи: пушки, ружья, флаги…
Запомнилась мне, сын мой, речь твоя
Перед отъездом в дальние края:
«Держитесь, воины, границы леса
От Вассулу, — сказал ты, — до Тинкессо.
От Туколера до Фута Джалон.
Наш враг повсюду будет побежден!
За морем будет сниться мне мой дом:
Не верю в дружбу всадника с конем.
Я еду к белым, чтобы доказать им,
Что быть рабом не может сын вождя.
Я им скажу: „Кто солнцу шлет проклятья,
Тот у небес не вымолит дождя“.»

КАРАМОКО

Я не желаю слушать!
Надоело!
Вернусь в Париж —
он мне дороже,
чем этот дикий край,
лишь по недоразуменью
считающийся родиной моей.
Ну, что ты смотришь на меня,
как лев
на зайца?
Я не боюсь! А ты…
Мне жаль,
что ты погибнешь
позорной смертью.
Ты будешь
оплакивать тот час,
когда решился
напасть на белых.
А белые
тебя отпустят
на все четыре стороны:
иди, мол,
и пережевывай свою вину.
И ты
с сумою нищенской
пойдешь по деревням,
ты —
бывший вождь,
отвергнутый историей,
и сыном,
и народом.

САМОРИ