Черный аббат. Красный круг. Крик ночи

Хельдер не растерялся. Его машина стояла недалеко за домом. Он побежал в кухню, что находилась в задней части постройки и распахнул окно. Все трое выскочили во двор.

— Садитесь в машину! — приказал Хельдер.

Он понимал, что шум заведенного мотора привлечет внимание полицейских, но ничего другого не оставалось.

Хельдер вынул из кармана большой шелковый платок и обвязал его вокруг головы так, что оставались только щелочки для глаз.

Автомобиль тронулся. Выехав со двора, Хельдер успел заметить, как два сыщика уже бросились к полицейскому автомобилю. Если им повезет, то удастся добраться до Лондона. Хельдер звал, что в руках полиции уже есть улики против него. В отчаянии он пустил в ход последний козырь — бегство.

Гольт решил не отвлекаться на погоню.

— Мы успеем еще его арестовать.

Он хотел детально осмотреть помещение. Это было сделать нетрудно.

Комната, где находился Марпл, была открыта.

Увидев состояние Тома, Гольт немедленно послал за врачом. Больной метался в бреду, произнося бессвязные слова.

Гольт осмотрел помещение и нашел пару пластинок с начатой на них гравировкой. Эта находка только подтверждала назначение этого дома. Не успел он окончить осмотр, как прибыл врач.

— Я думаю, для больного слишком опасен переезд в больницу, — заявил доктор после беглого осмотра. — Сердце очень слабо работает…

Гольт посмотрел на часы.

— Я жду его племянницу, которую уже известил. Мой помощник телеграфировал, чтобы она немедленно приехала сюда. Где ближайшее почтовое отделение?

— В Ройстоне, — ответил доктор. — На машине через двадцать минут вы будете там.

Нельзя было терять ни минуты. Он, Гольт, должен был во что бы то ни стало связаться со Скотленд–Ярдом и получить приказ об аресте Хельдера. Все доказательства у него были в руках. Он присел к маленькому столику и быстро начал писать.

— Кто–то приехал, — сообщил, входя, сыщик.

Оставив на столе наполовину исписанный листок, Гольт вышел. Из автомобиля выскочил человек. Гольт не верил своим глазам.

— Гринби! — воскликнул он.

Гринби вошел в дом. При свете лампы Гольт заметил, как осунулось его лицо.

— Где моя жена? — спросил Гринби.

— Она должна приехать с минуты на минуту! — сказал Гольт.

Лицо Гринби было страшно взволнованным.

— Но как… — начал было Гольт.

— После все расскажу, после, — проговорил Гринби. — В четырех милях отсюда я видел автомобиль моей жены. Шофер сказал, что по дороге у них сломалась задняя ось и пока он ходил за помощью, моя жена, очевидно, пешком направилась сюда. Как вы думаете, не могла ли она сбиться с дороги?

— Вряд ли. Но, может быть, она села в попутную машину? Я пошлю этот доклад по телеграфу, а сам отправлюсь с вами на вашей машине в город. Возможно, мы встретим ее…

— Где Марпл?

— Он лежит наверху…

— Он умер? — голос Гринби прозвучал резко, и скулы заметно обозначились на его лице.

— Нет, он жив. Но думаю, ему недолго осталось…

— Он в сознании?

Доктор, спускавшийся в этот момент по лестнице, услышал вопрос Гринби.

— Да, он в сознании, — сказал он, — но его нельзя волновать.

Гринби колебался.

— Это вопрос жизни, — произнес он наконец, — если его не беспокоить, вы сумеете его спасти?

Врач покачал головой.

— Тогда я должен с ним поговорить! — твердо заявил Гринби. — Идемте со мной!

…Марпл слабо улыбнулся, увидев входившего Гольта. Когда же он заметил высокую фигуру Гринби, то широко раскрыл глаза и дрожащими от волнения губами произнес:

— Это ты?

Гринби молча подошел к постели и мягко положил свою руку на плечо Марпла.

— Откуда ты… — прошептал Том.

Гринби не хотел волновать больного, но все же ответил:

— Я только что вышел из тюрьмы.

— Из тюрьмы? — переспросил Марпл.

Гринби кивнул. Мертвая тишина царила в комнате. Гольт почувствовал, что напряжение достигло своей высшей точки, и эта минута — решающая в жизни Гринби.

— Да, я явился сюда прямо из тюрьмы. Много лет тому назад в Париже была подделана одна банкнота. Подозрение пало на двух студентов… Преступление совершил один, а второй даже не знал об этом. Второй не отдавал себе отчета в том, что может грозить первому. Когда подделка раскрылась, обоим пришлось срочно покинуть Париж…

Том Марпл, глядя в потолок, двигал губами, как бы желая что–то сказать.

— Несколько месяцев тому назад, — продолжал Гринби, — я сдался полиции, хотя и не был виновен в этой подделке. Вечный страх, что меня могут арестовать, просто убивал меня. Я узнал, что полиция снова ищет Виллэ, тогда и решил предстать перед судом, выдав себя за него. Теперь я отбыл наказание…

— Но Виллэ ведь умер! — крикнул Гольт. — Почему вы сделали такую глупость?!

— Виллэ жив, — возразил Гринби.

Марпл слабо улыбнулся.

— Да, произнес он тихо, — он жив, — Виллэ — это я.

Он отвернулся к стене и начал что–то бормотать. Его голос становился все тише и тише.

— Да, я Виллэ, — прошептал он еле слышно еще раз. — Бедный Том Виллэ…

Он замолчал. Присутствующие думали, что он уснул, но врач, дотронувшись до его лица, произнес:

— Он умер…

Мэри так и не появилась…

Отдав необходимые распоряжения сыщикам, Гольт вместе с Гринби помчался по лондонскому шоссе. Сломанной машины в четырех милях от имения на месте не оказалось…