Черный ангел

На Тамаре короткий светлый парик и большие накладные ресницы. Она накрашена так, как никогда в жизни не красится. Если бы я встретил ее в таком виде в другом месте, то дал бы аж пятьдесят баксов, прежде чем затащить в ближайшие кусты.

Перед тем как приступить к осмотру не принадлежащей мне частной собственности, я выставляю Тому за двери. Она пытается протестовать, но в своих намерениях я очень настойчив.

— Если меня здесь накроют, ты окажешься соучастницей, — говорю я, — поэтому давай, марш отсюда.

— Если я тебя буду ждать внизу, то это все равно соучастие. Это называется стоять на стреме.

— Правильно, поэтому ты будешь ждать меня у нас дома!

Оставшись один, я, избегая производить лишний шум, приступаю к детальному шмону. Гедеон обитает в современной четырехкомнатной квартире, расположенной в двух уровнях. Мне требуется около полутора часов, чтобы пройти всю хату. Несмотря на то, что батюшка не тот человек, которому грозит смерть от голода, то есть, он весьма зажиточный товарищ и будь я вором-домушником, я бы нашел чем поживиться, ничего не указывает на то, что это именно он спер у архиепископа сто кусков евро.

Вскоре, единственным местом в квартире, где я еще не искал, остается сам ее хозяин. Помня, что говорила Тома, я очень осторожно освобождаю его карманы, готовясь тут же слегка приголубить его по голове, если он вздумает растопырить зенки. Не дать же ему меня узнать!

Из кармана костюма (батюшка облачен в мирские шмотки) выуживаю две толстых пачки рублей. Купюры крупные, на глаз наберется тонн пятьдесят-шестьдесят. Кидаю хрусты на стол и вижу, как из одной пачки вылетает свернутая зеленоватая бумажка. Разворачиваю, читаю. Бумажка оказывается квитанцией о купле-продаже валюты в обменном пункте «Проминвесткомбанка». Сегодня днем Гедеон Воронов обменял на деревянные ровно две тысячи евро.

Похоже, что мы с Тамарой попали в десятку!

Накрыв батюшку пледом, чтобы случайно не задубел ночью, я ухожу, тщательно закрыв двери.

2

Архиепископу Феодосию Луцкому я предоставляю в качестве доказательства того, что Воронов совершил кражу, квитанцию банка. Однако я совершаю промашку, рассказав, как она была добыта. Узнав, что отец Гедеон был подвергнут соблазнению со стороны легкомысленной девицы, архиепископ разом вскипает как масло на чрезмерно раскаленной сковороде. Мне показалось, что еще немного, и он набросится на меня с кулаками. Смысл его замечаний сводится к тому, что информацию я добывал непристойными, ярко выраженными греховными методами, которые лично ему неприемлемы. Может, он хотел, чтобы я ласково попросил Воронова, а не он ли слямзил кейс с деньгами и тот, растрогавшись, честно бы мне все рассказал?

— Я же просил согласовывать все ваши действия со мной! Вы этого не сделали!

— Я нашел вора! Правда я еще не нашел денег, теперь-то мы знаем, кто это сделал. Причем, с тех пор как я взялся за дело, прошло не так уж много времени!

— Эта квитанция усиливает наши подозрения, но не является бесспорным доказательством. Мало ли зачем ему понадобилось менять валюту.

— Для суда, возможно, это не доказательство, но не для нас с вами. У него дома были и доллары, которые сейчас становятся менее популярны, чем евро, курс которых постоянно растет. Если ему понадобилась «древесина», то почему он не поменял на нее доллары? У меня только один ответ: он спешил побыстрее избавиться именно от краденных денег!

— Хорошо, согласен, вы нашли вора… Но какими методами!

— А какими такими методами?

— Вы не должны были пользоваться услугами падших девиц. Во-первых, этим вы еще больше развращаете их самих, во-вторых, вы подвергли соблазну отца Гедеона, а в Святом Евангелие четко сказано: «Кто соблазнит хоть одного из малых сих, тому лучше было бы и не родится, тому лучше…»

— Первым соблазнили Воронова вы, а не я. В тот день, когда приняли от вашего знакомого уголовного авторитета деньги, да еще оставили их в своем кабинете с ненадежными замками, взломать которые мог даже первоклассник.

— Вы незаконно проникли в чужую квартиру. Вы совершили правонарушение, а меня, духовное лицо, сделали соучастником!

— Воронов сам пригласил женщину к себе домой. Его усыпили обычным снотворным. Уверен, что когда он проснулся, у него даже не болела голова. Да он даже мог не понять, что произошло. Ну, устал, ну заснул. А женщина, увидав такое дело, просто ушла. Из квартиры, кроме этой квитанции, не пропало даже пуговицы от штанов. Что же касается моего вторжения, то этот грех я беру на себя. Считайте, что я вам ничего не рассказывал. И последнее, особа, о которой вы толкуете, вовсе не развращенная и не падшая. Она просто играла роль. На самом деле она наш агент. Кроме того, она замужем и у нее четверо детей.