Черный бушлат-2. Первозакрыватель.

  - Товарищ подполковник! Александр Сергеевич! Мы отправляем вас на серьезное и ответственное задание. Вы сами знаете степень его рискованности и опасности. Любые мои предостережения сейчас будут звучать, по меньшей мере, странно. Вы единственный из нас, кто уже был т а м. И намного лучше нас ориентируетесь в тогдашней обстановке. Мы не можем снабдить вас современным вооружением, наделить вас сверхспособностями и железным здоровьем. Все, что мы можем вам дать — это знания. И умения применять их по необходимости. Мы все будем вас ждать. Всегда. Помните об этом!

  - Готовы? — склонился надо мною Травников.

  - Готов.

  - Приблизительное время вашего перехода — весна 1942 года. Местонахождение возможного 'реципиента' недалеко от Харькова. Мы предполагаем, и наши расчеты это подтверждают, что это будет кто-то из командиров среднего звена сто сорок второго маршевого полка. Это подразделение попало под удар немецкой авиации еще на подходе к линии фронта. Большая часть его переменного и постоянного состава сейчас находится в госпиталях и медсанбатах на излечении. Так что, у вас будет время на вхождение в образ. Вам понятно?

  - Понятно, — и я вспомнил слова академика: '…перенос сознания может произойти только в строго определенных условиях… только у двух, относительно близких по своим характеристикам, организмов. То есть, совпадение ваших психофизических параметров должно быть как можно более близким…'. Хм, кого же они там отыскать сумели? И каким образом? Надо будет их потом на эту тему пораспрашивать… А почему Харьков? Надо полагать, что в настоящий момент более никуда не попасть. Или нет? Скорее всего, у них просто не было возможности отыскать в другом времени наиболее полно подходящего для внедрения человека. Или они выбрали наиболее изученный период войны? Скорее всего, именно так, должны же у них быть какие-то свои, другим недоступные, данные. Значит ими и руководствуются, выбирая временной отрезок. Интересно…

  - Душевно вас прошу, Александр Сергеевич, не зарывайтесь и не геройствуйте! Лучше всего — остаться в том же госпитале или в медсанбате. У вас будет больше шансов уцелеть в то нелегкое время. Помните, ваша главная цель — вернуться назад!

  - Помню.

  - До свидания! — он сжал мне руку.

  На мое лицо надели маску и голос ассистента начал отсчет. На цифре двадцать два я провалился в небытие…

Часть вторая

  Шум… Странный шум, вроде бы как плеск воды… Хотя, почему — вроде бы? Это и есть вода, вон по лицу текут струйки. Уже и за шиворот натекло. Что за черт?

  -…ем!

  Не понимаю…

  Хрясь! Опять по ребрам?! Да, что тут вообще твориться?

  - Подъем!!!

  Ага, вот и слух вернулся. Уже лучше. Так, что у нас с руками? Шевелятся, хорошо. Ноги? На месте, вроде бы, совсем здорово. Глаза… Вот тут хуже, какие-то пятна разноцветные… Хотя, стоп! Это уже на лицо похоже. Точно, лицо. Кричит чего-то.

  - Подъем, морды косорылые!

  Надо полагать, это в мой адрес. Только почему во множественном числе? Надеюсь, вторая голова у меня не выросла еще? Так, пробуем подняться… Ох ты, как вбок-то понесло, совсем ноги не держат. Блямс! Тут винить некого, сам виноват, мордой, да об стену. Плоховато у меня с координацией. Так, удар впустую не прошел, зрение вернулось на место. Да и слух улучшился. Вернусь, предложу Травникову новый метод лечения расстройства координации и пространственной ориентации. Эк, загнул-то! Что-то не водилось за мной такого прежде. Не иначе, последствия работы 'веселых ребят'. Кого они там из меня сделать грозились?

  Я оперся рукой о стену и выпрямился. Огляделся по сторонам. Большой сарай, вдоль стен навалено сено. Напротив меня стоит шеренга солдат. Так, форма наша, погон нет. Значит попал, куда хотели? Перед строем несколько человек, форма получше — комсостав, на петлицах кубари. Так, значит, сорок первый-сорок второй год. Похоже? Может быть…

  - Очухались?

  Кто это тут? Ага, вот он, крикун. Старший лейтенант, судя по знакам различия. Лицо раскраснелось, кобура расстегнута, плохо. Явно не в настроении. Так, а рядом кто? Справа один на четвереньках, форма солдатская, знаков различия нет. Пытается встать, но это у него выходит не очень. Ноги не держат и руки подламываются, все время падает. Слева трое, прижались к стене, вид помятый, у одного на морде свежий фингал. Интересно, знаков различия тоже нет. А я сам? Руки одернули гимнастерку, расправили складки и загнали их под ремень. На полу, под ногами, пилотка, надо полагать — моя. Поднимем ее и оденем. В процессе этого выяснилось, что на мне такая же форма, как и на соседях. Значит — рядовой. Что там Травников обещал?

  - Так, Леонов, еще не все мозги пропил? Хоть какие-то зачатки ума остались? Соображаешь, что надо себя в нормальный вид привести?

  Это он ко мне? Судя по всему, да. Смотрит на меня. Надо отвечать.

  - Так точно, товарищ старший лейтенант, не все. Стараюсь соображать.

  - Гражданин лейтенант! Быстрее соображать надо!

  Хренасе! Здравствуй попа — Новый Год! 'Гражданин старший лейтенант'?! Стоп-стоп-стоп… Это что же, не обычная воинская часть? Гражданин?