Черный человек. Книга 2

— С удовольствием отправила бы туда все эти «Клубы по интересам»: дилайтменов, функционеров «Братства зрячих» и «эскадронов жизни», мазохистов, трахолюбов, «чистых наслажденцев», травников, созерцателей любви, хочушников, любителей острых ощущений, наркоманов, проповедников «гонок за лидером»…

— Да, — вставил заместитель.

— Что? — очнулась Боянова.

— Хорош зоопарк! Но у этой нечисти есть лидеры и Лидер, это несомненно, иначе «хирурги» не выступили бы со своим ультиматумом, а их не поддержали бы «эскадроны». Выйти бы на этого Лидера, а главное, определить, кто такие «хирурги».

— Да не главное это, — тихо сказала Боянова. — Задача помасштабней — заставить человечество посмотреть на себя со стороны, глазами… да хотя бы тех же «черных людей».

— Если бы они не ушли, — пробормотал Борда.

— Они не ушли.

— Да? — На лице заместителя появилось озадаченное выражение.

— На сегодняшний день их у нас трое: Шаламов, Лондон и Мальгин. Может быть, будет больше.

— А-а… — Борда помолчал… — Но Мальгин… как бы это сказать…

— Вы знаете, что он отколол? Он провел неинвазивную[45] операцию без компьютерного сопровождения. То есть вообще без хирургической инконики.

Борда недоверчиво взглянул на женщину.

— Это невозможно.

— Значит, возможно. Жена Шаламова не выдержала психотропного давления наркоклипов, и Мальгин вытащил ее из транса, проведя глубокое пси-зондирование.

— Факт удивительный. — Заместитель помолчал. — И тревожный. Такое не под силу обыкновенному человеку.

— Он специалист экстра-класса, может быть, единственный на всю планету.

— Все равно он человек… был, во всяком случае.

— Значит, теперь он не человек… а экзосенс, и чего от него можно ждать, неизвестно. Итог битвы между человеческим и нечеловеческим в его душе, увы, не предрешен, что бы там ни говорили его друзья. Нужна перестраховка.

— Мне кажется, вы преувеличиваете масштабы личности Мальгина. Кстати, лично мне он нравится. То, как выглядит подруга мужчины, обычно отражает его внутреннюю сущность, его идеал и вкус, а подруга у Мальгина красоты необычайной.

— Вы имеете в виду Карой Чокой? В таком случае вы не видели его бывшей жены, Купавы. Ее недаром называют феей печального очарования, но от Мальгина она ушла. К Шаламову.

Борда не нашелся, что сказать в ответ.

— Зачем вы искали меня, Рене? Не доверяете компьютерной связи?

Заместитель выдержал взгляд комиссара.

— События нарастают лавинно: отмечены уже четыре нападения на информбанки с уничтожением информации об интрасенсах, утечки оружия, спецснаряжения, транспортных средств… — Борда замолчал, заметив, что Боянова морщится. Комиссар знала об этих событиях не меньше, чем он, и тогда заместитель нехотя признался: — В отделе происходит утечка информации, Власта, работать стало очень сложно, вы не находите?

Боянова рассматривала лицо Борды так долго, что пауза стала неловкой. Правда, ее это не смутило.

— Может быть, вы правы, Рене. Назревают события, необходима координация действий всех тревожных служб, СЭКОНа, общественных комиссий по социоэтике, а мы — как на ладони! Б-р-р!

— Не иронизируйте, Власта, вы же понимаете, что…

Боянова успокаивающим жестом подняла руку.

— Успокойтесь, Рене, и не обижайтесь, я действительно все понимаю. Отделу нужна помощь извне. Нужен психопрогноз с максимально возможным сокращением альтернатив. Кто, по-вашему, может его сделать?

— Психопрогноз, по образному выражению, — тень, отбрасываемая будущим, — проворчал Борда, — не всякий интрасенс способен ее заметить. Я поразмышляю над кандидатурой. Кстати, от интрасенсов поступила…

— Знаю я. Смешно и грустно.

Боянова имела в виду поступившее в отдел заявление группы интрасенсов с просьбой о защите и недвусмысленной угрозой в случае «непринятия мер» избрать методы защиты, которые будут необходимы и достаточны.

— Что еще вас беспокоит?

— Не что, а кто: Майкл Лондон. Он на Земле и, как оказалось, живет с семьей уже третий день, но… Но это не тот Лондон — вернее, тот, но… обыкновенный… Черт! — Заместитель взмок. — Власта, он перестал быть экзосенсом. Ничего не помнит, что с ним было после бегства, вернее, путешествия, не реагирует на пси-команды, не излучает в пси-диапазоне, как раньше, ну и так далее. Вежлив, тверд, спокоен. Собирается работать охотоведом. Все. У меня лично сложилось впечатление… его словно подменили.

Боянова встала из кокона и молча направилась к выходу из ВЦ. Самообладанием она владела колоссальным, но взгляд ее был настолько красноречив, что Борда вдруг сам испугался своего предположения.

У выхода из вычислительного центра они нос к носу столкнулись с Ландсбергом, но озабоченный чем-то председатель СЭКОНа не заметил коллег, и Боянова впервые пожалела, что она не интрасенс.

Мальгин бездумно смотрел в окно во всю стену, ожидая приговора врачей, и грезил с открытыми глазами. Сам он давно «починил» себя, очистил тело от шлаков нервного стресса и психологической усталости, но не хотел объясняться и клясться, что практически здоров и не нуждается в услугах медицины.