Черный грифон

Секунду за столом продолжалась немая сцена, а затем сразу трое вскочили, двое подхватили Платона за руки, третий подталкивал в спину. Ему мгновенно освободили место на лавке, придвинули здоровенную мису с нарезанным нежирным мясом и кувшин. Мешок с вещами как-то незаметно остался у двери, возле Поданы.

Смирнов решил сначала поесть, а потом уже разбираться, откуда такое отношение. Чай, не попросят вернуть съеденное, если выяснится, что ошиблись.

– Фрол, – громогласно представился самый крупный из сидящих за столом, и приветственно поднял руку.

Сразу же за ним вскинулись и остальные ладони. Похоже, никто не хотел отстать.

– Горислав.

– Бажен.

– Радим.

– Руслав.

– Ивар.

Платон не запомнил ни одного имени, настолько они были непривычны. Он спешно дожевал кусок мяса. Поднялся, обвёл всех взглядом, отметив, что на него смотрят, явно чего-то ожидая, видимо, ответного представления.

– Платон, – сказал он и коротко кивнул.

– А батюшка-то как тебя кликал? – спросил кто-то, кажется, Ивар, мужчина с окладистой, чуть вьющейся светло-русой бородой.

– Не знаю, – пожал плечами Смирнов. – Я отца и не помню.

– Он! – дружно выдохнула вся компания.

– Да кто? – Платону было не по себе.

– Так конажич, чай, – Ивар будто учился непонятным ответам у Поданы.

– Это, наверное, какая-то ошибка. Я вообще из, – Платон замялся. Говорить о другом мире ему показалось неуместно. – Из дальних краёв.

– Да мы знаем. Ты садись, перекуси с дороги, а мы тебе всё расскажем.

Наверное, это было самое разумное предложение вечера. Платон махнул рукой, приглашая за стол Подану, которая так и стояла в дверях. Она даже сделала шаг, но другой бородач, имени которого молодой человек не запомнил, остановил её.

– А ты иди на кухню, женщина. Поешь, да и нам что-нибудь принеси. Пиво кончается, – и он многозначительно покачал большим кувшином. Внутри в ответ еле слышно плеснуло. Подана мелко кивнула и незаметно выскочила за дверь. Мужчины приблизились к Платону и Фрол, понизив голос, произнёс:

– Не иначе, боги тебя послали, парень. Не знаю, какие, но очень вовремя. Ибо собираемся мы на славное дело – хором нашего коназа обратно отбивать.

Платон как раз отхлёбывал пиво и чуть не поперхнулся. Надо же, хотел в трактире переночевать, а попал в заговор. Но, хотя бы разузнать у заговорщиков, что творится в здешних местах, следовало.

– Я издалека, – нейтрально начал он. – Поэтому о здешних реалиях ничего не знаю. Что у вас вообще творится?

– Что ты не знаешь, Платон? – переспросил Фрол. – Что франки Русь захватили? Что теперь любого могут забрать и в жертву своим тёмным демонам принести? Как это можно не знать?

Пиво ударило в голову. Платон давно не употреблял алкоголь, к тому же последние недели жил впроголодь, а сейчас закинул с голодухи в себя три немалых шмата мяса и выпил не меньше литра.

– А вот так! – с пьяной решимостью ответил он. – Я неделю назад из рабства сбежал. И если бы не Подана, которую вы на кухню выгнали, и сюда бы не добрался.

– Ух ты! А у кого был? У франков?

– Точно не у них. Эти какие-то азиаты были. Чёрные, в юбках. Держали в деревянной клетке, есть не давали. Вонища, антисанитария. И как не подцепил ничего, сам не понимаю. Всё время впроголодь, помыться негде…

Зачем Платон всё это рассказывал, он и сам не смог бы объяснить. Видимо, сказалось напряжение, в котором он жил все эти дни. А сейчас пиво помогло раскрепоститься, вот и выплеснул всё, что накипело.

– Да… – сочувственно сказал кто-то.

– Ну тогда слушай, – согласился с доводами Фрол и начал.

– Русь сейчас наполовину под франками. А сами франки почти и не люди совсем. Управляют ими колдуны холодные, те, кто не из Солнца, не из света силу черпают, а из душ людских. Говорят, прибыли они в мир из навьего края, сумеречной страны. И творят своё чёрное колдовство, ищут власти над всем миром.

– Ты сейчас серьёзно? – Платону не верилось в эти слова.

Так не бывает. Воруют души, хотят власти над миром. Может, эти шестеро укурились, или ещё что приняли? Он внимательно глянул в глаза сидящим. Все пристально смотрели на его и зрачки их были нормальные, а белки не красные. Да и лица в порядке – румяные, здоровые.

– С таким не шутят, парень. Положение аховое. Никто не убережён от колдовского произвола. И ладно бы убивали, так ведь ещё хуже – приносят в жертву своим чёрным богам, что и не боги вовсе, а демоны. А после такого что бывает?

– Что? – как зачарованный спросил Платон.

– А ничего! Не возрождается душа больше в мире. Всю её съедает чёрный демон.

– Постойте. Я же тоже из другого мира!

За столом воцарилось молчание, все снова внимательно смотрели на Платона, но теперь в их взглядах была подозрительность, недоверие и опасение.

– И у нас не слышали ни про каких колдунов, – продолжал молодой человек. – И в перерождение тоже не верят. Точнее, верят, в Индии там, в Китае, наверное, ещё, может, где. Но в России вера христианская, а там сказано, что человек живёт один раз. И если прожил хорошо, ну там, не грешил, не бля… не блудил, в общем, был примерным рабом божьим, то попадает в рай, а если грешник, то в ад, на вечные мучения.