Черный Камень

Дождавшись, пока все переварят услышанное, Элмер продолжил:

— Будет непросто. Нам мог бы помочь люмен, но о нем никто ничего не знает. Было бы здорово найти его раньше, чем это сделает Марсель. А он, кстати, активно ищет. Всех своих приспешников на уши поставил.

— Как же мы это сделаем?

— Не знаю. Верлим, — повернулся он к гному, — поспрашивай своих, не предлагал ли кто к продаже что–то необычное.

— Хорошо.

Сказать им? Нет уж, фигушки. Пока я совершенно беззащитен перед любым врагом, лучше помолчу, здоровее буду. А то Элмер сдаст меня с потрохами Ордену Семи Чародеев, и тогда крендец мечте о Фиолах. Да уж, подсуропил мне Лаврентий с этим амулетом.

— Раная, на тебе Гильдия магов и вообще все чародеи, — говорил между тем староста, — не исключено, что кто–то обращался к ним за разъяснениями или помощью. Возможно, они сами могут просветить пространство и найти его. Ты, Верховой, поищи среди странников, вы самые мобильные и любопытные, так что, скорее всего, люмен — один из вас. Ну, а мы с тобой, Констант, по–прежнему ведем наблюдение за Кряжистым. Отряди кого–нибудь следить лично за Марселем, только пусть не входит в деревню, а то, чего доброго, тоже перейдет на его сторону.

— Не волнуйся, сделаю. Но мне кажется, надо бороться с причиной, а не со следствием. Понять, почему проснулась нежить. Ведь таких атак не было уже несколько столетий.

— Говорят, раньше ее поднимали некроманты, приспешники Утреса. А вот кто это делает сейчас?

Знание мира: +1, текущее значение:18.

Обсуждение продолжалось еще минут пятнадцать, но ничего нового я больше не услышал. А когда все расходились, Элмер махнул мне рукой.

— Рокот, задержись на минутку.

Я вернулся к столу и вопросительно посмотрел на старосту. Похоже, сейчас узнаю, зачем этот лицемер меня на самом деле позвал. Ведь он не мог не узнать человека, помешавшего ему задушить Гвиду.

— Констант говорил, ты якобы видел меня в деревне дней пять назад?

Якобы? Ну–ну.

— И что с того?

Элмер оседлал лавку и пристально посмотрел мне в глаза.

— Ты не понял, — тихо и внушительно сказал он. — Меня в то время не было в Черном Камне. Уверен, что это был я?

— Абсолютно.

— Плохо. В те дни я уезжал в Треглав. И если ты меня видел, получается, кто–то, используя маскировку, проник в деревню в моем образе. Ну–ка, припомни, как он… то есть я выглядел?

Хочешь проверить, хорошо ли я тебя разглядел? И заметил ли странный браслет с головой дракона?

— Да как обычно. В кожаной броне, в плаще. Я не рассмотрел толком.

Пусть лучше считает меня идиотом, чем врагом. Мне вдруг с устрашающей ясностью стало понятно: теперь я в ответе не только за Аришку, но и за Черный Камень, а, может, и за всю Мелизору. Спасти этот чудной мир от Утреса–Креха может только люмен. То есть я.

— Когда, говоришь, это было? — прервал мои размышления Элмер.

Я мысленно прикинули ответил:

— Накануне того дня, как нежить напала в первый раз.

— Ладно, спасибо, — задумчиво проговорил он, поднимаясь. — Попробуем узнать, кто бы это мог быть. Доброй ночи. Да, а Серому скажи, пусть выбирается из шалаша, нет за ним охоты.

Так они абсолютно все знали? Интриганы, мать их!

Возвращаясь домой, я вдруг вспомнил, как Серега на время притворился Лексом. И это на пятом уровне, при низком навыке маскировки. А что может сделать, к примеру, один из Семи Чародеев? Вот и думай, предатель Элмер или нет. Голова кругом.

Глава 24. Невероятная догадка

До края бездны было не меньше двадцати шагов, но все равно от жара одежда на мне раскалилась, а лицо нестерпимо жгло. Там, в пропасти кто–то устроил самый настоящий адский котел. Дьявольское варево бурлило и клокотало, вздувавшиеся на поверхности пузыри взрывались миллионами огненных искр, а грохот, закладывавший уши, напоминал хохот исполинского чудовища. Рядом с проломом высилась темная скала, окруженная большими и маленькими камнями.

«Помоги…» — пророкотало где–то рядом.

Дикий рев из бездны не позволял что–либо слышать. Может, голос звучит в моей голове? Но я все же осмотрелся и неожиданно понял — то, что поначалу показалось скалой, на самом деле было человеком! Огромным, много большим, чем призванный рожком Малыш, но все–таки человеком. Великан лежал в обнимку с раскаленным добела валуном — то ли тот пригвоздил его к месту, то ли он сам пытался прижать камень к земле. Гигант был одет во все черное, а под капюшоном вместо лица — пустота. Вернее, чернота, мрак. Абсолютный мрак!

Почему–то вид этого поверженного исполина пробудил во мне первобытный, животный страх, трепет перед неизведанной тайной. Захотелось развернуться и бежать, неважно куда, лишь бы подальше от ревущей бездны и этого мрачного гиганта. Но ноги будто окаменели, и я замер, не в силах пошевелиться.

«Марсе–ель…» — голос словно всверлился в мой разум.

Марсель? При чем здесь он? Неужели этот гаденыш смог сотворить такое с великаном? Невероятно!

«Помоги Марсе–елю–у!»