Черный Карлик. Легенда о Монтрозе

— Вы и так уж нарушили законы перемирия, — сказал ему старый Дик из Дингла, — а потому мы должны присматривать за вами, чтобы не наделали еще каких-нибудь бед, а то вы сами станете посмешищем всего округа, да и нас подведете под обвинение в измене. Подождите до тех пор, пока встретитесь с ним в Кэстлтоне; если там окажется, что он не хочет вас удовлетворить, ну, тогда мы повыжмем из него сок. Но теперь надо вести себя благоразумно и не нарушать договор; так будет вернее, и ручаюсь вам, что воротим и Грейс, и коров, и все такое!

Злополучный жених с большим трудом подчинился таким хладнокровным увещаниям; но так как иначе не мог обеспечить себе содействия соседей и родных, то поневоле был вынужден согласиться с их доводами насчет святости круговой поруки и необходимости действовать по закону.

Между тем мисс Вэр настойчиво просила отвезти ее в отцовский замок Эллисло, и Эрнсклиф, обратившись к товарищам, пригласил нескольких присоединиться к нему ради ее охраны. Пять или шесть молодых людей немедленно выразили готовность сопровождать ее, и они отправились. Но Габби не поехал с ними. Измученный событиями этого дня и в особенности последним разочарованием, он совсем упал духом и уныло направился домой, чтобы как-нибудь устроить и обеспечить свое семейство, а также и для того, чтобы условиться с соседями насчет дальнейших мер к отысканию Грейс Армстронг. Остальная компания разъехалась в разные стороны, как только все переправились через болото. Разбойник и мать его все время наблюдали за ними с вершины сторожевой башенки и смотрели до тех пор, пока последний всадник не скрылся из вида.

Глава X

Покинул я родной приют

В снегу холодном, в час ночной;
А возвращусь туда весной,
Как глянет солнца луч златой
И розы пышно расцветут.

Старинная баллада

Взбешенный тем, что друзья, по его мнению, так хладнокровно отнеслись к вопросу, столь для него важному и близкому, Габби кое-как отвязался от всех и один поехал домой.

— А, чтоб тебя черт искалечил! — говорил он, гневно пришпоривая свою утомленного и спотыкавшегося коня. — И ты туда же, вслед за другими! Стоило ли тебя поить и кормить, растить на своем дворе и холить собственными руками, чтобы ты тут-то и споткнулся и сломал мне шею, когда мне всего туже приходится? Но и ты, видно, такой же, как все… Ведь вот все приятели, все родня… никак не дальше десятого колена… и я день и ночь, во всякое время, готов им служить, душу за них положу… А они… Да им, кажется, этот вор и мерзавец Уэстбернфлет милее меня! Что же это, однако, не видать огней в Хейфуте?.. Эх, горе мое! — продолжал он, спохватившись. — Теперь уж в Хейфуте не будут больше мелькать ни свечи, ни красные угли на очаге! Кабы не матушка, да не сестры, да не бедная моя Грейс, дал бы я шпоры коню да с размаху и бухнулся бы в речку с головой! Тут бы и конец всему!

В таком безутешном настроении повернул он лошадь в сторону того коттеджа, где приютилась его семья.

Подъехав к двери, он услышал, что сестры шепчутся и пересмеиваются между собой.

— Черт их знает, этих женщин, — проворчал Габби, — они станут хихикать, болтать и судачить, хоть бы самый близкий человек лежал перед ними мертвый… А впрочем, я рад, что они не упали духом, бедные дурочки; и то сказать, им-то легче, нежели мне!

Раздумывая таким образом, он привязал лошадь под навесом и обратился к ней опять с такой речью:

— Обойдешься сегодня без попоны и без покрышки, бедная скотина; оба мы с тобой воротились домой ни с чем. Лучше бы нам вместе свалиться в омут под водопадом!

В эту минуту выбежала из коттеджа младшая из его сестер и натянутым голосом, как бы силясь подавить волнение, закричала ему:

— Габби, что ты валандаешься так долго? А у нас сидят гости из Камберленда, уже больше часу тебя дожидаются! Иди скорее в дом, я сама расседлаю лошадь.

— Из Камберленда! — воскликнул Эллиот и, бросив уздечку на руки сестре, ринулся к дому. — Где они? Где он? — спрашивал он, озираясь во все стороны и видя одних женщин. — Не принес ли он известий о Грейс?

— Да он не захотел оставаться ни минуты дольше, тотчас и ушел, — отвечала старшая сестра, тоже едва удерживаясь от смеха.

— Ну, полноте, что за вздор, — молвила с добродушным упреком старушка бабушка, — перестаньте мучить бедного Габби… Оглянись, дитятко, посмотри, нет ли здесь кого-нибудь, кого утром тут не было?

Габби вертелся, оглядывался.

— Никого больше не вижу… только вы да эти три болтушки…

— Так ведь нас четыре стало, а не три, — сказала младшая сестра, вошедшая в эту минуту.

В одну секунду Габби схватил в объятия Грейс Армстронг, закутанную в плед одной из сестер, что и помешало ему узнать ее в первую минуту.

— Как же ты смела меня обманывать? — сказал Габби.