Чёрный хребет. Книга 2 (СИ)

– Прости меня, о госпожа, – молю. – Недостойного раба твоего, что посмел явиться сюда и узреть твоё величие.

За шумом ветра ничего не слышно. Продолжаю подпирать лбом землю, пока тёмно-жёлтые ноги ходят вокруг меня. Женщина ничего не отвечает. Оценивает меня и решает, стоит ли тратить слова на такого как я.

«Это существо может убить на месте, – как сказал Ан-чу. – Прояви хоть каплю непочтения и расстанешься с жизнью».

Вот и стою, задницей кверху, надеясь, что меня пощадят. Дух в красной жемчужине был совсем другим: я убил прошлого владельца, дикаря из Гуменда, поэтому заслужил хорошее отношение. Да и сам Хосо оказался не падок на преклонение и почитание. Здесь же всё иначе: я не нравлюсь этому существу. Я получил жемчужину незаслуженно, как подарок от благодарной девушки. Я был очень близок к смерти, явившись сюда, и меня спасло только смиренное раболепствование.

Хочется продолжить заискивать, но это может оскорбить женщину. Она может счесть неуважением, если нижайшее существо, кем являюсь я по её мнению, заговорит снова без её разрешения.

Продолжаю кланяться.

Надеюсь на благополучный исход этого визита.

Тёмно-жёлтые ноги ходят вокруг меня, я почти чувствую её оценивающий взгляд. Решает, достоин ли я её внимания и её Дара. И если не достоин, то сгореть мне прямо на этом месте.

– Ты не заслужил Дар, – наконец, раздаётся голос.

Говорит женщина гневно и очень медленно. Она, похоже, пытается меня спровоцировать на неуважение. Хочет узнать, насколько я горделив. Что ж, пора ей познакомиться со старым добрым беспозвоночным мной. Я отлично умею лебезить и пресмыкаться – это мой талант. Я, в конце концов, сорок лет был в браке.

– О, нет, – говорю. – Конечно нет.

– Но ты воспользовался его силой.

– Молю о прощении, госпожа.

– Кто ты такой, чтобы молить об этом? Ты недостоин и в ноги мне кланяться. Даже не знаю, почему я не испепелила тебя в ту же секунду, как ты сюда заявился.

– Пощадите недостойного! Я явился лишь потому, что неразумен. Что взять с глупца вроде меня! Будь я хоть чуточку умнее, понял бы, что не стоит беспокоить великую госпожу, подобную вам.

Женщина приседает возле меня, хватает за волосы и поднимает голову вверх. На её лице – чистейшее презрение. С таким выражением смотрят на собаку, испражняющуюся на блестящий пол музея. Смотрит на меня и пытается найти хоть одну причину, по которой стоит оставить меня в живых.

В данный момент я даже в большей опасности, чем когда шёл со щитом против пяти сотен вооружённых фаргаровцев. Там у меня был хоть какой-то шанс, что-то зависело от моих действий. Здесь же приходится целиком полагаться на её характер.

– Я явился лишь для того, чтобы угодить госпоже, – говорю и опускаю взгляд. – Я сделаю что угодно, лишь бы заслужить благосклонность.

Отпускает мою голову и снова начинает ходить вокруг. Она сдерживается, чтобы не прикончить меня прямо сейчас. Смотрит на дурно пахнущую кучу прямо посреди её дома и решает, что же делать.

Наверное, я мог бы попросить её отпустить меня. Вернулся бы в свой мир и никогда бы больше не использовал жёлтую жемчужину, но мне слишком понравилась сила, которую подарила Эндарс. С её помощью я добьюсь очень многого.

Надо как-то завоевать расположение женщины. Но как может куча в гостиной заслужить внимание хозяйки?

– Если позволите, госпожа, я тут же достану нож и перережу себе горло, чтобы вам больше не пришлось смотреть на мои нелепые попытки угодить.

Это не блеф. Если женщина ответит положительно – лучше в эту же секунду достать оружие и прервать свою жизнь. Уверен, будет много хуже, если не сдержу обещание.

Тёмно-жёлтая женщина останавливается сбоку от меня и говорит:

– Тогда сделай это!

То, чего я боялся.

Придётся подчиниться: попытаюсь отступить и меня обрекут на длительные муки.

Без колебаний достаю метательный нож, приставляю к горлу и провожу остриём по коже. Кривлюсь от острой боли, но не издаю ни звука. Кровь течёт по шее, пачкает доспех.

Неужели это конец? Хотел заслужить благожелательное отношение, а приходится лежать на спине и медленно погружаться в беспамятство. Чувствую покалывание в кончиках пальцев. Значит, вот так я закончу свою жизнь. В попытке одолеть гору, которая мне не по силам.

Как-то несправедливо... Но я сам согласился на такие условия, с меня и спрос.

– Поверить не могу, ты и правда это сделал, – говорит женщина.

– Ваш приказ – закон, – говорю.

Гортань не задета, поэтому разговаривать пока могу. Но с каждой секундой в глазах всё больше темнеет.

– Хосо, исцели этого идиота! – велит женщина.

«Как скажете, великая, – звучит сиплый голос серо-синего духа. – Ох уж эти людишки, правда? Такие забавные, такие суетные!»

Кожа на шее больше не ранена. Я не истекаю кровью, но стёганый доспех на груди набух от влаги. Хосо меня исцелил.