Чёрный хребет. Книга 4

Когда-то давно копыто марли угодило ему по голове и начисто отключило у маленького мальчика речевой аппарат. С тех пор он не то, что говорить, даже звуков никаких не издавал. И оно же, по всей видимости, что-то изменило в его сознании. Роддера теперь невозможно удивить, смутить или запугать. Он всегда ведёт себя так, будто он со всем справится. И нет на свете такого дела, которое ему не по силам.

– Сейчас начнётся, – произносит Арназ. – Я это чувствую.

– Все это чувствуют, – говорю.

Толпа в напряжении.

Вялые поединки перетекли в кровавый, заключительный.

– Сейчас, – продолжает Арназ.

Я уже и сам это вижу: колени Симона, подгибающиеся для рывка. Роддер, выставляющий вперёд щит.

Воин Фаргара прыгает вперёд с ударом. Он больше не двигается как положено искуссному бойцу, теперь это голая ярость, кипящая в голове. Она вытесняет все остальные чувства, кроме жажды убивать. Роддер отвечает ему ледяным спокойствием.

С каждым новым ударом Симон наступает и свирепеет ещё больше.

Ударяет ногой снизу по щиту Роддера и этот удар оказывается настолько мощным, что щит с рукой подскакивают вверх. Пробитую оборону парень тут же закрывает уходом влево с горизонтальным взмахом, но меч не достаёт до пальцев Симона совсем чуть-чуть.

От нового удара копья по щиту, оружие расщепляется и теперь на его конце несколько острых деревянных колышков, какие вполне могут пробить шею и застрять глубоко в горле.

Поднимаюсь со своего места, все остальные люди тоже поднимаются.

Новообразованным опасным оружием Симон наносит новый удар, но Роддер позволяет оружию пройти мимо. Он бросает на землю меч и хватается за древко копья с другой стороны. Теперь они оба держат оружие и никто не может им воспользоваться как следует.

– Внимание! – кричит Клифтон и поднимается со своего места.

Симон дёргает копьё на себя, стараясь вырвать, но мёртвая хватка Роддера не ослабевает. Внезапно поединок превратился в соревнование, по перетягиванию палки. Они оба цепляются за неё и стараются отбросить противника.

Просто удивительно, сколько в Роддере силы, что он может противостоять такому гиганту.

– Надо их разнять, – говорит Арназ. – Прямо сейчас.

– Да, – говорю.

Настраиваюсь на голубую жемчужину. Поднимаю левую руку вверх, готовый отбросить противников друг от друга.

И в этот момент копьё у них в руках разламывается пополам. Каждый берёт по половине. Симон направляет своё в живот Роддера, а Роддер своё – в шею Симона.

В этот момент я отталкиваю воина Фаргара вправо, а воина Дарграга влево. Они летят в разные стороны, падают на землю, но не сдаются.

Поднимаются на ноги и Симон снова мчится в атаку со своей половинкой копья.

– Остановить бой! – кричит Клифтон.

И ближайшие зрители на стадионе приходят в движение. Набрасываются на сражающихся, сковывают их по рукам и ногам. Но просто так поединок завершаться не хочет. Симон вырывается из держащих его рук: красный и не прекращающий яростно орать.

– Пошли вон! – кричит.

Роддер тоже рвётся в драку, хоть и не так активно.

Понадобилось несколько человек, чтобы остановить Симона и прижать его к земле, но даже после этого он продолжил брыкаться, стараясь сбросить их с себя.

– Фух, – говорит Арназ. – Еле успели.

– Ага.

Противники всё равно друг друга задели, хоть и не серьёзно. У Роддера – кусок вырванной кожи на боку. У Симона – несколько щепок, торчащих из шеи.

– Общим судейским решением! – объявляет Клифтон. – Мы присуждаем соперникам ничью! Они оба проходят в следующий этап!

Толпа облегчённо выдыхает. Кажется, они больше всего на свете хотят увидеть новый раунд среди этих бойцов.

А я надеюсь, что они на турнире больше не сойдутся. Слишком велик шанс, что один из них может умереть.

Глава 10

Должно быть, моя работа всё-таки даёт плоды.

– Гарн, – произносит Зитрус, неловко глядя себе под ноги. – Я был не прав на твой счёт.

– Что? – спрашиваю.

Такое чувство, будто с гор сошла лавина, остановилась передо мной, извинилась за беспокойство, а затем направилась обратно вверх по склону и закрепилась там. Прямо сейчас происходит невиданное явление: один из дикарей признаёт свою неправоту. Казалось, скорее земля треснет у меня под ногами и я провалюсь к центру земли, молния ударит мне в макушку посреди ясного дня.

Что угодно, только не это.

– Что, прости? – переспрашиваю.

– Я ошибался на твой счёт.

– Что это значит?

– Ты сам понимаешь.

– Если честно, – говорю. – То не очень.

– Когда вы припёрлись в нашу деревню, убили Сазголона, а затем заставили нас принять унизительное поражение, я был так зол... так зол...

Зитрус сжимает свой крепкий кулак, чтобы визуально продемонстрировать кипевшую в нём ярость.

– Но теперь я поговорил с людьми из Фаргара и понял, зачем ты это затеваешь.

– Правда?