Чёрный хребет. Книга 4

– Со мной всё в порядке. Честно. Бывали раны и пострашнее.

Только сейчас я понимаю, что во время всего сражения и прямо в этот момент мертвецы продолжают долбить в дверь с лестницы. Им нужен топор, чтобы порубить её на щепки – ржавыми мечами это делать слишком долго. Кажется, немного времени у нас ещё есть.

– Сиди и не двигайся, понял? – спрашиваю.

– Понял.

– Если узнаю, что ты пошевелился – убью. Буг, посиди с Вардисом а я посмотрю, где там эта девушка с сияющими глазами.

– Я же сказал, что всё со мной хорошо. Идите оба.

– Море крови на твоей одежде говорит обратное. Сиди на месте и отдыхай.

Пора сделать то, ради чего мы вообще пришли в этот замок. Узнать, что происходит с жителями Карута. Узнать, как она приходит во снах к людям. И самое главное, как остановить распространение мёртвых земель. Что-то мне подсказывает, что обо всём этом нужно спрашивать именно её, а не короля Бартрама Гордого.

Выхожу в коридор.

В основании Варзод очень широк, но чем выше он тянется, тем более узким становится. Мы находимся на самой вершине замка. Ещё дальше – только скатная крыша и, может быть, какой-нибудь технический этаж. Поэтому здесь замок имеет всего четыре помещения.

Одно из них – покои короля.

Комната с противоположной стороны коридора – зеркальное отражение первой, разве что дверь сошла с петель и упала на пол, стоило мне едва толкнуть её. Никто не входил сюда уже очень много лет: вся мебель внутри развалилась от времени. Когда-то здесь могли находиться отдельные покои супруги короля. Но сейчас супруги у него нет, вот помещение и пришло в негодность.

В третьей комнате аналогичная ситуация: затхлость и разруха.

И только в четвёртой я обнаруживаю то, что мне нужно.

Стоит мне отворить дверь и войти в комнату, как в темноте вспыхивают два бирюзовых глаза. Они смотрят на меня и белая жемчужина в трусах бьётся в истерике. Девушка из снов здесь.

– Я тебя нашёл, – говорю.

– Похоже, что так, – отвечает Шислин.

На удивление спокойный голос. Словно она привыкла, что к ней в спальню посреди ночи вламываются посторонние.

– Приятно видеть, что ты умеешь разговаривать, – отвечаю. – Если ты хотела поговорить, мы могли бы сделать это и во сне. А так пришлось сражаться с твоим отцом.

– Он мне не отец...

Снимаю факел с держателя и вхожу внутрь. Здесь теснее, чем в комнате короля, к тому же окна нет: его завалило обсыпавшейся крышей, из-за этого комната выглядит меньше, чем она есть. Но при этом она очень хорошо ухожена: ни пылинки, всё чистое, блестящее. Мебель выглядит новой, будто ей ни разу не пользовались.

А кровать...

Широченная, красивая, с балдахином, украшенным серебряной вышивкой. Кровать короля по сравнению с этой – обыкновенная лежанка.

И посреди всего этого – Шислин, подопечная короля.

Приближаюсь к кровати девушки. Сейчас свет не тонет в её коже и я могу как следует рассмотреть её лицо: бледное, худое, уставшее. Но при этом очень живое, если можно так выразиться. Это одна из тех девушек, на которых смотришь и надеешься, что она улыбнётся. Есть в ней та самая, неуловимая черта, которая встречается у по-настоящему привлекательных людей. Способность притягивать взгляд. Загадочный магнетизм. Чувственность.

И она не мертвец!

Девушка с сияющими глазами – единственное живое существо во всём Варзоде, если не считать меня с друзьями. Удивительно, как ей удалось сохранить облик и человечность, когда все остальные превратились в ходячие трупы.

– В каком смысле, не твой отец? – спрашиваю.

– Просто не мой, – отвечает девушка. – У него вообще нет детей. Бартрам Гордый слишком гордый для этого.

– Зачем ты нас сюда привела?

Шислин поднимается с кровати. На ней простая повседневная одежда без какого-либо лоска: облегающие штаны, куртка, ботинки с высоким голенищем. Наряд то ли для скачек, то ли для уроков фехтования. Выглядит очень подвижной и боевой.

– Разве это не очевидно?

– Для разных людей разное понимание очевидности, – говорю. – Одному очевидно забрать найденную вещь себе, другому очевидно отнести её владельцу. И никогда не угадаешь, что очевидно для кого-то другого. Весь вопрос в перспективе.

– И тем не менее, ты догадываешься.

Когда она говорит, то смотрит прямо в глаза, не мигая. А её манера произносить слова... она будто мысли читает.

– Догадываться и знать – разные вещи. Но мы сейчас не на уроке философии и я не собираюсь дискутировать о том, что такое истина, бытие и ничто. У меня мало времени и я хочу знать прямо сейчас, почему ты усыпила моих друзей и заставила меня идти в эту крепость.

– Гарн! – радаётся из коридора голос Хоба.

– Не сейчас! – кричу.

Шислин подходит ко мне и берёт мои руки в свои. Смотрит на меня снизу вверх с какой-то немой мольбой. Она хочет что-то попросить но очень боится это высказать: надеется, что я сам догадаюсь. А я думаю лишь о том, как сильно меня прошибают мурашки от её касаний.

– Я скажу тебе, – говорит. – Через несколько минут.

– Гарн!