Черный козерог

За два часа гребных гонок мы забыли о цели своей поездки, однако она сама вдруг напомнила о себе, и весьма неприятным способом. Ответвление реки, которое должно было привести нас в Леалви, пересохло или, скорее, стало слоем грязи! Пришлось снимать штаны, надетые ради визита к королю, и заканчивать еще довольно далекий путь босиком, с туфлями в руках.

На пригорке перед тростниковой оградой резиденции Мванавины никого. Следовательно, за нашим смешным прибытием не наблюдали. Тем более не увидят, как мы будем одеваться под прикрытием хилой рощицы. По крайней мере мы на это надеялись.

Восстановив благопристойную внешность, направились ко дворцу. Его цветной соломенный массив с выступающими соломенными же крышами напоминал резиденцию эфиопского феодала. Перед входным проемом мы уже, было, приготовились закричать: «Эй, кто-нибудь!», как навстречу вышел человек, без сомнения, все время следивший за нами. Он не переставая хлопал в ладоши, склоняя в приветствии голову и корпус. Что-то бормоча, конечно приятное, он, пятясь, вводил нас в официальный вход: либанга-лакута. Наш чичероне привел нас и кашанди — красивую длинную, обтекаемой формы хижину для приемов.

Внутри никого не было. Предоставленные самим себе, мы любовались обширным нефом, целиком заставленным произведениями местного искусства: гончарными изделиями и предметами из плетеной тесьмы, выставленными напоказ. Но паше внимание отвлекли снова хлопки, послышавшиеся снаружи и постепенно нараставшие.

Прибыл его величество Литунга («власть») в сопровождении Мойо Имвамбо («жизнь») — первой из двадцати его супруг. Пять министров, стоя на коленях, хлопали в ладоши; когда королевская чета подходила к ним, министры поспешно отодвигались, освобождая проход, потом возобновляли свой церемониал.

Дородный Мванавина с лукавой улыбкой на лицо мило продемонстрировал нам свое расположение. На нем были куртка и панталоны, как у покойного Леваники, принимавшего первых миссионеров: уже в те времена европейский костюм символизировал у африканских монархов могущество…

Королева, такая же крупная и приветливая, как он, была выряжена на манер герреро: объемистый тюрбан и развевающееся платье, под которым вырисовывались маленькие ноги, контрастировавшие с могучим станом.

Наш хозяин оставался в кашанди только необходимое по протоколу время: он сразу же пригласил нас в кванду — дворец в полном смысле слова, святая святых… И снова мы поразились аплодисментам, возобновившимся вместе с началом движения королевской четы.

Парадный зал представлял собой прямоугольник. Под коньковым брусом были подвешены остроносые пироги, которые заменяли водосточные трубы в случае продолжительного дождя. Хорошая идея для украшении морского клуба, не правда ли? А на устилавших пол циновках выстроились в ряд скамьи и кресла. Мы уселись, вынужденные разговаривать повернувшись друг к другу в профиль: король с краю, потом я, переводчик, Контансон и замыкавшая ряд королева.

После обмена положенными любезностями Литунга похвалил Францию, которую олицетворял для него главным образом Наполеон. Легенды об этом великом полководце привлекали потомка завоевателей баротсе. Он посетил Париж на обратном пути из Лондона, где присутствовал на коронации королевы Елизаветы, «доброй своей покровительницы в Содружестве Нации». Там он обедал в ресторане на Эйфелевой башне. Отголоски этого события дошли и до меня, так как коленопреклоненные аплодирующие министры имели тогда у посетителей ресторана огромный успех.

Пока силачи с боксерским размахом плеч подавали чай и пирожки, я скромно приступил к объяснению доли нашего визита: помимо чести поздравить Литунгу мы желали бы получить врано свободно передвигаться в коридоре Замбези, изучать там население и при случае поохотиться. Только этот последний пункт вызвал замечание Литунги:

— Не слишком-то стреляйте! Я должен сохранить эту привилегию для наших подданных…

Мы обязались быть умеренными и быстро вернуться… хотя про себя уже твердо решили не возвращаться и добраться до Анголы.

— Кстати, о наших зверях, — продолжал он разговор, — не хотите ли посмотреть трофеи, которые мне присылают?

После этого мы под звуки аплодисментов прошли к тому месту ограды, где был врыт высокий кол с соломенной шапкой. Бивни слонов, рога антилоп, хвосты буйволов висели на нем, наглядно показывая изобилие живности в стране баротсе.

Потом на словах (прогулки по дворцу несовместимы с протоколом) Мванавина посвятил лас в тайны своей огромной резиденции. Она разделена на участки различного размера, предназначенные соответственно для Мойо Имбамбо, для Моно Макена (его второй супруги), для прочих жен… Каждый участок содержит жилую и парадную хижины, помещения для слуг. Все ото связано лабиринтом коридоров.

Пришло время проститься. Это дало повод для новых проявлений дружбы. У нас остались приятные воспоминания о Литунге, его уме и хороших манерах.

Неуверенность в будущем