Черный куртец или приключения Ромы Зубренко

Аня дала твердо понять, что да – выгоняет. Она требует этого!..

Рома поднялся из-за стола, и, принимая вызов, подошел к ней на расстояние вытянутой руки, еще несколько опасаясь очередной пощечины. Взглядом, выражающим всю силу характера, он уставился ей прямо в глаза… как вдруг шея его сама по себе вытянулась, и их носы оказались в сантиметре.

– Ну! Давай! Шлепни же мне еще разочек! – сказал Рома, всем своим видом демонстрируя сомнение в авторитетности ее приказов. Ох!.. но вы бы только знали, какое чувство проткнуло его в тот самый момент, когда Аня, не выдержав взгляда, опустила глаза. Умиление, жалость и восхищение пронеслись в нем разом, а следом явилось сознание, что своим поступком он уж очень сильно напугал Аню, хоть, в сущности, хотел совсем немногого: уловить малейшую перемену выражения на этом прекрасном личике.

Пощечины так и не последовало. Рома двинулся к выходу и… и если б он в большей степени владел собою в данную секунду, то услышать слова, которые незамедлительно полетели в спину, никакого труда ему бы не составило.

22

В отличие от Ромы, Аня была верна своим словам: все те эмоции, которые язвительно щекотали грудь, она сумела выразить одной простой фразой:

– Какой ты… неотесанный дурак!

Только о единственном сожалела она – что не сказала ему это в лицо, когда на то была возможность. Но, черт побери, разве можно было противостоять его напору? Она, точно котенок, потерялась перед ним, ведь Рома – все-таки мужчина. В нем существует одно начало, одна и та же сущность предстает как отрицательной стороной: резкость, грубость, невоспитанность… так и стороной положительной – его твердый характер, некий внутренний стержень.

Аня вытерла на полу две мокрые полоски от его штанов, нашла тот самый розовый шнурок у двери, убрала чашку с чаем, из которой Рома сделал не больше двух глотков, и вскоре пожалела, что обошлась с ним так резко. Она вспомнила кудрявую голову и едкий запах табака; его реакцию, когда он узнал о квартире на двадцать третьем этаже и взгляд – прямой, ясный, которым он смотрел на нее; вспомнила о столкновении, о силе, о поцелуе…

И каждый раз, когда Аня отрывалась от воспоминаний, она находила у себя сильный стук в груди, а на губах застывшую улыбку. В чем заключается причина ее душевного волнения? – вопрос, ответа на который она не находила… а сказать точнее, прикладывала все усилия, чтобы его не находить.

23

Ну и оставим гордую девочку, пусть разбирается со своим внутренним львом наедине! Мы же вернемся к нашему доброму другу – Роме Зубренко, для которого гордыня есть пустой гонор, но честь и достоинство значит что-то действительно многое.

Угрюмый и озабоченный покинул он мраморные хоромы подъезда. В одной руке у него были постиранные штаны, а другая отирала пот на лбу. На нем до сих пор висели бриджи, и вспомнил он об этом не сразу, а как вспомнил, то было уже поздно: дверь закрылась, чуть было не прищемив ему пальцы.

– Ну что ж поделать… – сказал он и, оглядываясь по сторонам, переодел штаны прямиком на лавке.

Куда теперь ему идти? Этого он и сам пока не знал. Мысли его имели вид сборной солянки: ссоры, девушки, драки, родители… Ох, неужели Рома является зачинщиком и порождает скандалы?.. или это все такие конфликтные вокруг него? Ответа он не нашел, но в виде озарения открылось ему – избавиться от гадости на штанине гораздо проще, нежели избавиться от гадости на душе. Кофейное пятно отстиралось, ибо на свете есть мыло, щетка, в то время как для второй ситуации верного средства нет… существуют лишь извинения да благие поступки, которые ровным счетом ничего тебе не обещают.

Рома миновал то самое место, где Аня окликнула его, прошел скамейку, на которой они болтали, махнул через лужу кофе на асфальте, и некие сомнения заползли к нему в душу. Милое личико улетело от него и явился образ высокомерной, холодной девицы. Если б только не эти бриджи, которые должен вернуть, и то нахальное поведение с его стороны, за которое следует извиниться, то он предпочел бы более никогда не встречаться с Аней.

Но что ж теперь думать об этом: сделанного не воротишь… Роме точно придется встретиться с нею, и, быть может, цветами он загладит свою вину… однако, первым делом ему стоит помириться с родителями. Да и, вообще, пора бы уже перестать быть таким… таким… дураком!

_____________________________________________________