Читаем Черный легион полностью

– Купите эту, мистер, вам дисконт, большой дисконт, девочка довольна!

Тэя отодвинулась от торговца и, вжавшись в кресло, повернулась к отцу.

– Может, купим у него всех и похороним? Жалко смотреть, как они мучаются.

Из-под тростникового навеса кухни вынырнул официант с подносом в руках и на неизвестном принцессе диалекте начал что-то очень экспрессивно объяснять кукольнику. Тот, тихо огрызаясь, отступил от столика на пару шагов, потом развернулся и пошел прочь.

– Нет бизинеся. Плохие времена. Совсем плохие… – с этими словами торговец скрылся там же, откуда недавно появился.

Вместо него из-под ветви, преодолевая насыпь из потревоженного человеческими ступнями песка, выкатился маленький пальмовый краб и засеменил к глубокой норке. Тэя бросила вслед коробейнику сочувственный взгляд.

– Мне кажется, это несчастный человек. Наверное, дети выгнали его из дома вместе с мертвыми куклами. Марионетки! На веревочках… Пап, уже столько тысяч лет прошло, а люди совсем не меняются. Они рассуждают о свободе, чести и справедливости, продолжая оставаться марионетками собственных заблуждений, злости, алчности и глупости. Неужели с этим ничего нельзя поделать? Раньше я думала, что, когда вырасту, обязательно все изменю, но сейчас уже не так уверена в этом.

Тэя подвинула к себе огромную тарелку с креветками и, ухватив самую крупную, макнула ее очищенный хвост в острый соус.

– Мне кажется, ты преувеличиваешь. Причем не только период, который был нам отпущен историей, но и глубину самой проблемы. Наверное, прежде чем что-то менять, нужно очень хорошо представлять не только цель, но и методы и цену этих изменений.

Вторая и третья креветки исчезли с тарелки принцессы заметно быстрее первой.

– Представлять? Это как будто сон наяву. Вот когда читаешь интересную книгу или даже просто говоришь с кем-нибудь через коммуникатор без голограммы, ты «видишь» собственные фантазии или представляешь лицо собеседника. Проходит немного времени, и мимолетные образы забываются, выветриваются из памяти, прямо как отпечатки ступней на этом мягком песке. Их вылизывает набегающая волна прибоя. А потом, много позже, ты просто смотришь в окно глайдера и не можешь понять, почему пейзаж так тебе знаком. Люди называют это чувство дежавю, ведь так?

Тэя отодвинулась от тарелки и закрыла лицо ладошками.

– Так было, когда я только училась вставать на ноги. Стоило только хорошенько зажмуриться…

Ив понял, о чем она говорит.

– Ты это помнишь.

– Кое-что помню.

Тэя убрала руки от лица и вновь подтянула к себе тарелку.

– А сейчас?

– А сейчас я сама выхватываю из тумана отчетливые картинки и точно знаю, когда вновь их увижу. Только картинки, больше ничего. Я пока не понимаю, почему именно этот эпизод точно произойдет, почему он предопределен и какие уже свершившиеся факты его предопределили. Мне кажется, тот, кто научил меня видеть, сделал это задолго до того, как я смогла запоминать хоть что-то. Наверное, хотел, чтобы я научилась не просто видеть, а понимать причины. Понимать, почему так происходит. Понимать, за какую веревочку нужно потянуть, чтобы размотать всю цепь событий, приведших к неотвратимости того или иного исхода. Ведь любой исход – лишь начало следующего клубка, а значит, время по большому счету не имеет значения, этот механизм будет работать вечно. – Она улыбнулась каким-то своим потаенным мыслям. – Ты даже не представляешь, как я тебя люблю! Тебя и маму. И бабку Сандру конечно. И мою будущую сестренку… И еще, еще…

Креветки одна за другой замелькали в ее ловких пальчиках, обнажив белое дно фарфоровой тарелки. Ив от неожиданности чуть не перевернул блюдо, но принцесса, не обращая внимания на неловкость отца, продолжала засыпать его вопросами.

– И когда мама прилетает? И почему на Гранд-Петербург? Что, и мы туда полетим?

Отец с изумлением уставился на принцессу. Потом вытер рот белоснежной салфеткой и широко улыбнулся.

– Извини, дорогая. Ты иногда так резко меняешь тему, что не успеваю разобрать, что из того, о чем ты говоришь, уже произошло, а чего только стоит ожидать. Честно, я даже не знаю, что ответить. Я тоже очень соскучился по маме, и конечно, как только у нас будет возможность, мы обязательно встретимся. А у нее ты не спрашивала? Может, она тебе расскажет о своих планах?

Ив закончил с ужином и, перенастроив камеры коммуникатора так, чтобы на другом конце канала связи возникло не его объемное изображение, а плоская развернутая картинка, охватывающая более двухсот градусов окружающего коммуникатор пространства, активировал вызов. После трехсекундной задержки подпространственный защищенный канал открылся, и прямо над пустыми тарелками над столом возникло изображение королевы Тэрры.

– Привет, милый. Что так рано… О! Здравствуй, моя хорошая! Как я соскучилась, как мне хочется обнять свою девочку…

Ив подождал, пока у супруги закончится воздух в легких и она будет вынуждена прерваться.

– Тэя сообщила мне, что скоро появится возможность встретиться?

Перейти на страницу:

Все книги серии Мир Вечного

Похожие книги

По ту сторону
По ту сторону

Приключенческая повесть о советских подростках, угнанных в Германию во время Великой Отечественной войны, об их борьбе с фашистами.Повесть о советских подростках, которые в годы Великой Отечественной войны были увезены в фашистский концлагерь, а потом на рынке рабов «приобретены» немкой Эльзой Карловной. Об их жизни в качестве рабов и, всяких мелких пакостях проклятым фашистам рассказывается в этой книге.Автор, участник Великой Отечественной войны, рассказывает о судьбе советских подростков, отправленных с оккупированной фашистами территории в рабство в Германию, об отважной борьбе юных патриотов с врагом. Повесть много раз издавалась в нашей стране и за рубежом. Адресуется школьникам среднего и старшего возраста.

Александр Доставалов , Виктор Каменев , Джек Лондон , Семён Николаевич Самсонов , Сергей Щипанов , Эль Тури

Фантастика / Приключения / Проза о войне / Фантастика: прочее / Военная проза / Детская проза / Книги Для Детей / Проза
Как мы пережили войну. Народные истории
Как мы пережили войну. Народные истории

…Воспоминания о войне живут в каждом доме. Деды и прадеды, наши родители – они хранят ее в своей памяти, в семейных фотоальбомах, письмах и дневниках своих родных, которые уже ушли из жизни. Это семейное наследство – пожалуй, сегодня самое ценное и важное для нас, поэтому мы должны свято хранить прошлое своей семьи, своей страны. Книга, которую вы сейчас держите в руках, – это зримая связь между поколениями.Ваш Алексей ПимановКаждая история в этом сборнике – уникальна, не только своей неповторимостью, не только теми страданиями и радостями, которые в ней описаны. Каждая история – это вклад в нашу общую Победу. И огромное спасибо всем, кто откликнулся на наш призыв – рассказать, как они, их родные пережили ту Великую войну. Мы выбрали сто одиннадцать историй. От разных людей. Очевидцев, участников, от их детей, внуков и даже правнуков. Наши авторы из разных регионов, и даже из стран ныне ближнего зарубежья, но всех их объединяет одно – любовь к Родине и причастность к нашей общей Победе.Виктория Шервуд, автор-составитель

Галина Леонидовна Юзефович , Захар Прилепин , Коллектив авторов , Леонид Абрамович Юзефович , Марина Львовна Степнова

Проза о войне