Черный легион

Скрипт проснулся от непривычного гвалта. Грот, к которому примыкала их с Хасаном келья, точнее, небольшое углубление в его стене, тянулся от самой северной шахты до переходов на нижние, необитаемые уровни подземелья. Он похрустел суставами, потер глаза кулаком и потянулся к фляжке с водой. Голова после недавней легкой контузии гудела, во рту чувствовалась привычная горечь вездесущей пыли. К постоянной вибрации стен подземелья Скрипт давно уже привык и не обращал на нее внимания. Упомянутая вчера Хасаном «прописка» новеньких была, видимо, в самом разгаре. Выходить не хотелось, но во фляге почти не осталось воды, да и перекусить не помешает. Хочешь не хочешь, но протискиваться мимо орущей толпы копателей все равно придется. Хотя толпа – сильно сказано, в последнее время контингент постояльцев этой тюряги сильно поредел. Даже с учетом того, что на поверхности сейчас ночь и все копатели вернулись в катакомбы, их можно было пересчитать на пальцах обеих рук. Скрипт встал и, слегка покачиваясь, выполз из своего закутка.

– Да что ты тянешь резину, дай ему в рыло. Видали мы этой ряженой борзоты здесь. Свободный дон! Штопаный он, а не свободный…

Растрепанный молодой парень с перепачканным кровью лицом, в рваном комбинезоне, без шлема и оружия, стоял в центре зала. В паре шагов за ним – еще двое ободранных и перепачканных в крови крепких мужиков. Напротив парня, подбоченясь, покачивался Рыхлый, самый, наверное, злобный и тупой копатель, высланный на Парму за убийство родного брата. Он был на голову выше своего соперника и, уж конечно, не уступал ему в весе, но уверенности в его движениях заметно не было. Рыхлый топтался, матерился, но временно установившуюся между ним и пришлыми невидимую границу не нарушал. Хотя даже ребенку было бы понятно, задире нужно было только начать драку, а уж бить этих троих будут всей толпой. Троица же, напротив, стояла спокойно, с каменными лицами ожидая неминуемого нападения. При любом раскладе кому-то из копателей достанется по полной, а подобная перспектива никого из них не устраивала. Вся проблема, как можно было догадаться, заключалась в том, что, во-первых, новеньких подкинули не поодиночке, как это бывало обычно, а кучей. А во-вторых, как бы ни хорохорились копатели, но профессионалов мордобоя среди них не было. Рыхлый, продолжающий топтаться на месте, явно раздражал публику в первых рядах «партера», и кто-то из них подпихнул его вперед, заставив ненароком пересечь невидимую черту, отделявшую ситуацию от дальнейшей эскалации.

– Ах, мать твою…

Рыхлый согнулся пополам и тут же начал отползать под ноги зрителям, роняя на пол капли крови из разбитого носа.

– А-а-а, суки!

Еще двое мужиков, видимо решив, что уже пора наступать, ринулись на донов с поднятыми кулаками и тут же осели на пол с выпученными от боли глазами. Скрипт даже не успел разглядеть, чем и по каким конкретно местам они успели получить, но выглядели очень «расстроенными». Остальные зрители отшатнулись, и в наступившей тишине все услышали негромкую «приветственную речь» самого молодого из пришлых.

– Сейчас вы все полезете отсюда наверх. Мы конфискуем это помещение. А те, кто останется с нами, либо будут делать то, что я прикажу, либо позавидуют вышедшим на свежий воздух.

Он наградил пинком привставшего на четвереньки Рыхлого, и тот, жалобно скуля, пополз к стенке грота.

– Не вижу радости на лицах и громких возгласов одобрения… – Дон сделал шаг к притихшей кучке не успевших еще получить по морде мужиков.

Сиплый, спокойный обычно мужик размером с небольшой платяной шкаф и никогда не выпускающий из рук профессиональный инструмент копателя – узкую короткую лопату, занимал место на галерке. Раздвинув в стороны притихших «сокамерников», он вышел навстречу парнишке.

– Не горячись. Каждый день наверх ходим. А тебе с этими баранами здесь жить и умирать тоже, не ровен час. Здесь нет врагов, только смертники. Меня Сиплым зовут. – И он протянул широкую мозолистую ладонь.

– Трабл. – Молодой дон не стал выпендриваться и пожал протянутую руку.

– Интересное у тебя имя, у нас таких даже посмертно не дают… Значит, будем считать, что «прописка» закончена.

«Шкаф» тяжелым взглядом окинул притихших копателей. Мужики охотно закивали.

– «Прописка»? Мы здесь оседать не собираемся. Нас сюда доставили на корабле, значит, прилетают они регулярно? И корабль небольшой, команда всего человек шесть. А если хотя бы раз встретить гостей с тем же энтузиазмом, с которым вы встречаете вновь прибывших, шанс выбраться отсюда не так уж мал. Даже с учетом того, что ваша банда ни по морде дать, ни удар держать не умеет по определению.

Сиплый демонстративно повертел в руках лопатку.

– Да не, кое-чего мы умеем. Вот только с лопатами на лучевики бросаться – верная смерть. Хотя черные монахи так привыкли к полной нашей покорности, что фактор неожиданности может сыграть решающую роль. Пойдем-ка присядем и спокойно обсудим твое предложение.