Черный огонь

В пятницу я замешкался; разные хозяйственные дела - "нет ни фунта сахара в дому", апрель еще не наступил, новых карточек не выдано, или их можно "получить только к 6 часам после обеда", и я все время провел в мыслях о сладкой пасхе и подслащенном куличе, и в Г. Думу попал только тогда, когда густой толпой "рабочие и солдаты" выходили из зала совещания, и я уже мог только "облизаться" на речи. Но сперва - о пропусках. Билет мне дан был самый официальный, за всеми подписями, но почему-то перекрещенный крест-накрест синим карандашом. Я, когда брал, "усомнился о крестах". Мне ответили: "Ступайте! Знаем!" Я подчинился, как старый обыватель старого порядка, и робко показал солдату со штыком в воротах Госуд. Думы. Солдат задумался: "Это что значат кресты? Нельзя, значит". Я, видя, что дело "пропадает", извиняясь, сказал, что "там дальше", т. е. дальнейшие ревизоры "прохода", вероятно, понимают условное значение крестов, солдат задумался, а я уже проскользнул дальше - на парадный вход...

Только какой же это "парадный"? Вход, конечно, тот же, как при Муромцеве, Головине, Хомякове, Гучкове, т.е. тот же по устройству, по архитектуре. Но цвета?!!... - Прежде был дворянский, палевый, золотистый, солнечный. Теперь он стал какой-то бурый, "захватанный", "демократический". Дело ясное: просто нет ремонта. Но это "нет ремонта" отозвалось в душе какой-то угрозой. "Смотри и не зевай".

Правда, я несколько лет не был в Государственной Думе: но неужели это Екатерининский зал, с его исключительною красотою, с его блеском и торжественностью? Тут-то, в первой Думе, я помню прогуливавшегося "в антрактах" Аладьина, в его коротком пиджачке, разговаривающего на скамеечке Герценштейна, и откуда-то дюжих депутатов, в широченных поясах, с Волыни и Подола (Подольская губ.), и ксендзов, и татар. Куда все девалось!!! Солдаты, больше всего солдаты, с ружьями, с этими угрожающими (мне казалось) штыками, которые стоят перед всякой комнатой, перед всяким проходом, и все что-то "сторожат". "Кого они сторожат?" "Что они сторожат?" - "Ах, увидеть бы комнату, министерский павильон". "Но, очевидно, нельзя". Мне только показали длинную лестницу кверху, которая "ведет в министерский павильон". Боже, и я пропустил те дни, когда по ней вели "сих старцев". Сих "бывших министров" и их интересных жен, как m-me Сухомлинова. Розанов вечно есть тот "мушкетер, который всюду опаздывает".

Черный бронзовый бюст Александра II цел и на месте. Большой образ, перед которым когда-то "служили", тоже цел и на месте. Множество комнаток, кабинетов, отделений. Вот "комната агитаторов": это бросилось в глаза по резкости надписи. "Что такое?" Но вообще все комнатки и кабинеты относятся до Совета Рабочих и Солдатских Депутатов, обслуживая его в разных функциях и делах. Мне это в голову не приходило, и, очевидно, в России тоже "смутно" на этот счет: что теперешняя Государственная Дума, которая естественно и конечно распущена сейчас, территориально занята Советом Рабочих и Солдатских Депутатов, который и есть на самом деле и временно пока единственное "представительное учреждение в России", но "об одной нижней палате", без "господ", без "палаты лордов" (применяясь к английским понятиям и английскому парламенту). На другой день, когда я попал "на прения", это было сказано и с кафедры одним оратором, т. е. было прямо и определенно заявлено, что "сейчас в лице Совета Рабочих и Солдатских Депутатов Россия имеет представительство об одной нижней палате". Это давно надо было сказать, потому что в России существует самое смутное представление о том, что же такое "Совет Рабочих и Солдатских Депутатов". Я хотя и живу в семи минутах ходьбы до Таврического дворца, но определенно не знал не только этого, но не знал точно и доказательно, где же именно помещается "Совет", состоящий, как мне казалось, из немногих членов, по естественному смыслу своего названия или своего заглавия.

II.

Смеркалось. Я опасливо оглядывался. "Ах, заглянуть ли в министерский павильон". Заседание кончилось. И я стал "толкаться", как праздный русский человек в непраздном месте. И, конечно, сейчас же по русскому обычаю - повел из души своей критику:

- Это что такое? Почему все всех учат? Что это за ланкастерское обучение ("обоюдное", "друг дружку учат", - ученики учеников).