Черный пассажир ‒ ритуальная чаша

— Может, я чем-то могу помочь тебе, Игореша! Ну, уйдешь ты из бизнеса и через год, а то и раньше кончатся все сбережения, и ты снова будешь унижаться перед какими-то «федулами», «квадратами» и прочей воровской мразью. — Ольга красными от слез глазами посмотрела на мужа.

— Ладно, я подумаю, может Карп отпустит меня с моей долей, хотя, навряд ли, все так туго завязалось в клубок, столько серьезных людей в деле, выйти без крови очень сложно, если только…?

— Что, если — Ольга затормошила Игоря за плечи.

Да, так, пока думаю, потерпи, время оно само расставит по своим местам и каждому определит свое и здесь, и там, — Игорь указал пальцем в потолок. Давай закончим разговор, спать хочу… и кстати я на днях улетаю в Дагомыс на очередную финансовую учебу, это где-то неделя, на обратном пути шеф поручил мне лично оформить, нашу базу и недвижимость. «Приватизация» — слышала такое модное заграничное словечко, то есть мы станем владельцами всего имущества, частными собственниками. То против чего боролись наши предки, теперь будет в законе. Ты хоть представляешь, какие это деньги — ведь это миллионы не рублей, а долларов. Вот когда начнется заваруха. Здесь дружба, любовь, преданность, честность — все по боку. Товарищами станут лицемерие, предательство, подлость, обман, шаг в сторону — стреляют без предупреждения, — Смагин грубо рассмеялся, его глаза запали и сошлись в стеклянном, зловещем взгляде на переносице.

Ольга вздрогнула и сжалась в комок, она попятилась к стене и, спотыкнувшись, плюхнулась задом на диван.

— Не бойся, — лицо мужа просветлело и приняло человеческий вид, — я через — чур презираю деньги и потому нам ничего не грозит, пускай боятся те, кто продал душу дьяволу: чиновники, банкиры, юристы, дельца разного пошиба, каждому из них уже отлита серебряная пуля и вязанка чеснока в задний проход. Все дело времени, не они, так их одноклеточное потомство.

Ты же любишь историю, дорогая, сколько империй, цивилизаций, народов исчезло и превратилось в пыль и все из-за проклятой алчности и поклонению золотому идолу…

* * *

Ольга прильнула к нему, как бывало раньше, на первом свидании, когда они стояли вот так, прижавшись, друг к другу, посреди Океанского проспекта. Шел сильный ливень маленький зонтик не мог прикрыть их от потока теплой небесной воды. Игорь чувствовал, что по телу уже струятся потоки влаги, охлаждая его пыл, и платье девушки прилипло к горячему гладкому телу, которое только и ждало, когда его, наконец, избавят от ненавистного шелка. Той ночью они пошли к Ирине Мальцевой, которая жила на улице Пологой, тянущейся под углом сорок градусов от улицы Западной верх к Орлиной сопке. Ирина была лучшей подругой Ольги, но Игорь ее видел всего один раз мельком в молодежном кафе под экзотическим названием «Пингвин».

Устроители прелестного заведения предполагали торговать здесь исключительно мороженным и соком, но случилось так, что к мороженому стали заказывать и шампанское, и крепленное болгарское вино, типа «Тамянка» или «Тырново», а уж на худой случай совсем нищие студенты вполне довольствовались светлым «Портвейном», от которого в те времена никто не умирал, не запивал, и не сходил с ума, хотя выпивали его десятками бутылок за вечер.

В тот вечер Игорь взял с собой три таких светлых «портвейна 777», а Ирина словно ждала их в гости. Оказалось, что ее родители, какие-то крупные партийные шишки «брежневских времен» уехали на дачу, и вся трехкомнатная квартира была в их распоряжении. Ирина была довольно яркая девушка с милым личиком, большими голубыми глазами и длинными волнистыми волосами. Особенно она блистала своим завораживающим бюстом и тонкой талией, которую она предложила обхватить Смагину четырьмя пальцами, сразу же после выпитого бокала вина. Ольга непонимающе улыбалась и весь вечер много пила. Она быстро запьянела и вскоре откинулась на спинку кресла и забылась в счастливом и блаженном сне, что дарован свыше, только для влюбленных.

Ирину же, казалось, не брал ни дешевый портвейн, ни Арабский коньяк, который она поставила на стол, когда ее подружку сразил хмель. Игорь и сам уже пытался прилечь на диван, но неугомонная подруга включила свой стереокомбайн «Sony» и поставила виниловый диск «Роллинг стоунз». Смагин моментально пришел в себя. Откуда этой девочке известно, что это его любимая группа, а песни Мика Джагера «Paint it Black» и «Аngela» просто сводят его с ума.