Черный пассажир ‒ ритуальная чаша

Через минуту вся команда судна была на мосту. Старпом трясущимися руками пытался перебинтовать рваную рану, но бинты и тампоны тут же, набухали от крови, и их приходилось менять. Но вот боцман туго затянул удавку резиновым жгутом выше раздробленной кости, и кровь остановилась. Неожиданно над всеми нависла мощная фигура Квадрата. Он повелительным и уверенным жестом отстранил от стонущего капитана судового «медика», и канцелярскими ножницами аккуратно обрезал окровавленные кусочки кителя и рубашки. Затем повернулся, к склонившимся над ним морякам, и тихо произнес: «Всем отойти на пару метров и не мешать болтовней и советами. Смагин, тащи, что есть: спирт, водку, виски. Боцман, найди пару метровых досок, будем накладывать шины.

— А ты чего здесь раскомандовался, — подал голос Косявый, — тоже мне, хирург-травматолог!

— Кстати, — в разговор встрял Федул, — вы не поверите, а у Квадрата за плечами два курса Владивостокского мединститута и год работы санитаром на скорой помощи, — Федул похлопал Косявого по тощему плечу, — а уж какая у него практика после наших разборок, он с десяток правильных пацанов с того света вытащил, и кликуха у него подпольная — «хирург». Так что, морячки, можете доверить своего кэпа нашему «хирургу», но знайте, он старых обид не забывает и не прощает, но и лежащих на земле не добивает.

Игорь не дослушал монолог Федула. Он в два прыжка спустился в капитанскую каюту и из холодильника извлек две бутылки «Смирновской» водки и одну початую бутылку «Сантори» виски.

— Залей ему в рот через воронку, — приказным тоном пробурчал Квадрат, — а водку лей мне на руки. Стой рядом, Смагин, будешь делать, что скажу. — Игорь кивнул, понимая, что теперь только этот, казалось, тупой и неотесанный мужик может спасти Пашку-краба.

Квадрат с трудом разжал челюсти капитана и вставил в дрожащий рот, принесенную кем-то большую пластиковую воронку.

— Лей, Смагин, грамм двести хватит, чтобы мертвого оживить, — он засмеялся, но через минуту вновь свел густые черные брови на глубокой волчьей переносице.

Золотистая, с веселыми икринками жидкость, мгновенно сделала свое доброе дело. Через пару больших глотков Пашка закашлял и открыл помутневшие глаза.

— Где это я, братцы? Что случилось? — Павел попытался приподняться, но от боли вновь потерял сознание.

Квадрат закатал рукава на своем немецком «Адидасе» и вытянул перед Смагиным две огромные ладони.

— Лей водяру, надо хорошенько отмыть руки от прошлых грехов.

«А он еще и философ!» — усмехнулся про себя Игорь. — «Вот, в таких экстремальных ситуациях и раскрываются люди».

Когда в литровой бутылке оставалось одна треть драгоценного напитка, Квадрат жестом остановил Игоря, взял у него бутылку и, не морщась, допил содержимое до дна, даже не занюхав рукавом, как это полагается у русских.

— Ну, что ж, приступим…

Квадрат огромными красными пальцами осторожно раздвинул разорванные волокна бледно-розовых волокон мышц и белых нитей сухожилий, затем отмытым в «смирновке» пинцетом из судовой аптечки стал извлекать из раны белоснежные осколки остатков плечевой кости. Он, словно маньяк, укладывал острые, как бритвы кусочки в марлевый мешочек, напевая какую-то веселую мелодию, и все это на фоне ужасной картины распластанного, как на кресте, изуродованного человека.

— Где ваш чертов Дракон с досками, — Квадрат привстал и обвел взглядом притихших моряков.

— Побежал в подшкиперскую, ищет, наверное, — Витя — «порожняк» в растерянности развел руками.

— Вот-вот, вас только за смертью посылать, где эта подшкиперская, может на Хоккайдо? — Он тяжело встал, огляделся и его взгляд остановился на штурманском столе. — Вот это то, что мне надо! — Квадрат словно картонки оторвал две крышки от выдвижных столов для морских карт и, перебинтовав руку Павлу, наложил две шины, туго стянув их между собой резиновым жгутом.

— Ну, вот и все, моряки, я свое дело сделал, но мужику срочно нужна операция и это уже ваша проблема. Сутки я вам гарантирую, ну а дальше…

— Спасибо тебе, браток, — словно из преисподние, раздался такой знакомый, но очень слабый голос, очнувшегося капитана.

Павел здоровой рукой взял бутылку виски и чуть приподнявшись сделал несколько глотков.

— Слушай меня, братва! Возможно это последняя моя бутылка в жизни, но покуда я соображаю, хочу, чтобы вы выслушали меня и не делали глупостей. Во-первых, временно команду «Громобоем» я передаю Игорю Смагину. Он бывший штурман и доведет шхуну по назначению. Во-вторых, он какой никакой коммерсант, и я думаю, сможет взять хорошие деньги за «Громобой» в Пусане. При всех заявляю, чтобы не было разговоров, на всякий случай, если я не дотяну до Кореи, я напишу завещание, в котором половина денег от продажи «Громобоя» пойдет мой матери, бывшей жене с ребенком, Марии Терезе на Филиппинах и Галине, вы ее все знаете. Остальная половина будет разделена между всеми, кто присутствует сейчас на борту, включая братков и пограничников со «Спрута», поровну. И без возражений, я так решил, — Павел вдруг захрипел и вновь терял сознание.