Черный передел. Книга II

– Эх, вижу, не исправляет тюрьма вашего брата-непоседу. Не научился ты и там, видать, тормозить на крутых поворотах. – Полюбовно укорил старого приятеля медведеподобный Черных, тяжело поднялся. – Ладно, доедай, а вечерком прошу к моему шалашу, обо всем и перетолкуем.

– Да я от любопытства помру до вечера! – взмолился Русич, бесцеремонно ухватил главного инженера за полу пиджака. – Скажи хоть одно, где нынче обитает мой черный крестник? Ну, не тяни.

– Все, Алеша, вершится в нашем мире по закону подлости, – тяжело вздохнул главный инженер. – Его бы на лесоповал, ан нет, теперь твой Петр Кирыч в гору пошел, самый главный, считай, в области, первый секретарь обкома. Осмысливай пока, а я пошел!

Русич, оглушенный и потерянный, долго сидел неподвижно, уставясь в тарелку. Рассольник давно остыл. Гуляш тоже. А зверский аппетит, с которым пришел в столовую, начисто пропал. Молодой официант с недовольным видом уже раза три прошел мимо, как бы говоря: «Дорогой товарищ! У нас тут не ресторан „Метрополь“, похлебал – и в сторону».

«Зарезал, как есть зарезал! – потерянно думал Русич. – А еще говорят, на земле, мол, есть справедливость. Нет ее и не было. Подлецы по чужим головам лезут вверх, а мы, мужики, тащим их на своих горбах…»

* * *

Агент ассоциации в Старососненске Павел Субботин знал все и вся. О прибытии в город после отсидки Алексея Русича ему доложили загодя. Вроде бы совершенно случайно заглянул «на огонек» сосед Пантюхин, поставил на стол традиционную бутылку, наверняка зная, сосед откажется и ему больше достанется. Сосед был, по его мнению, ангелом. Страшным ангелом с двумя лицами.

– Выпьем по случаю получки? – предложил Пантюхин писателю.

– Голова у меня сегодня не в полном порядке, – вежливо отказался Субботин.

– Можно, я у тебя просто так посижу? – Пантюхин уже деловито располагался в комнате, поняв, что нынче сосед вполне миролюбив. – Дома баба заживо съедает, когда прихожу с емкостью, а у тебя… хорошо – светло, тепло и мухи не кусают.

– Будь как дома! – Пантюхин пришел кстати, до него читал довольно скучную книгу, едва не заснул. Ко всему, понимал, приход Пантюхина означал появление новых городских сплетен, за самые ценные из них Субботин щедро платил.

– С вашего позволения! – Пантюхин откупорил бутылку, наполнив рюмку, придвинул к себе поближе сало, нарезанное на бумажке, три шоколадные конфетки. Приподнял рюмку на уровень глаз.

– За ваше драгоценное здоровье! – Выпил, закусил конфеткой.

– Интеллигентно закусываешь, – усмехнулся Субботин. – Кстати, откуда ты родом? – Субботин никогда не упускал случая, чтобы извлечь знания, которые могут пригодиться. Его мозг впитывал их словно компьютер.

– Э, ничего интересного! – махнул короткопалой рукой Пантюхин. – Местный я, из ближней к городу деревни, из Сселок, – охотно ответил Пантюхин. После рюмки язык развязался, все говорилось складно и гладко. – А знаете вы, товарищ писатель, Сселки – историческое место. Вижу, не знаете. Это здешняя каторжная родина. Во! Раньше в деревню эту ссылали, вот почему и назвали Сселки, ссыльные, значит. Да и теперь, считай, в каждом пятом доме бывшие да нынешние блатные проживают. А вы… – Пантюхин чуть не подавился куском сала. – Я слыхал, из столицы к нам переехали? Чудно как-то: из Москвы в нашу деревню.

– Я коренной москвич! – небрежно ответил Субботин, хотел «толкать легенду» дальше, но понял: Пантюхин уже и забыл про свой вопрос, углубился в изучение наклейки на бутылке. «Хм! Кто же я такой? – полушутливо подумал про себя Субботин. – Никакой я не москвич, просто-напросто космополит, гражданин мира. Рассказать бы этому потомственному уголовнику про сказочные города и страны, в коих он побывал, Пантюха бы умом тронулся». Стал припоминать, будто мысленно отвечал на вопрос соседа. «Родился в Западной Германии, в местечке под городом Дортмундом. Дед его бежал от большевиков из России, где был блестящим кавалергардом, а в Германии… мыл посуду в пивной, натирал полы в богатых домах. Выбился, однако, в люди. Сына своего отдал в университет, а оттуда – прямиком в разведшколу. Отец оказался удачливым агентом гестапо, дослужился до высоких чинов, да и нынче получает пенсию, какая в России генералам не снилась. Начинал с разведшколы и он… Уже числясь на службе в министерстве атомной энергетики, Субботин, естественно, по заданию лидеров Всемирной ассоциации, предложил советскому посольству в Берлине документы с грифом „совершенно секретно“. Его долго проверяли. Субботин не скрывал своего происхождения, и это решило дело. „Хочу помочь родине предков, – заявил он на тайном свидании, – чтобы не было новой войны“. Не торговался, согласившись на сумму, предложенную военным атташе. Каково же было его изумление, когда здесь, в Союзе, он вдруг поступил в распоряжение того же самого атташе, который… прямо как в сказке, оказался крупным резидентом ассоциации, обладал огромными связями в руководстве МВД и КГБ и, вполне естественно, взял под свое крыло выпестованного им агента.