Черный рассвет

Они думают, я смогу их защитить. Или мой остров. Бедняги. Почему, по их мнению, я жил здесь, на этом Богом забытом клочке суши? На самом деле я скрывался от правосудия. Беглый преступник. А они принимают меня за отшельника, идиоты.

Девять человек уже месяц живут рядом. По правде сказать, они не самые плохие люди, из тех, что я встречал в своей жизни. А встречал я немало, уж поверьте, я ведь был телеведущим. Они меня не узнали. Еще бы. Я уже 25 лет не выходил в эфир.

Тогда я называл себя Сэмом. Высокий, подтянутый, энергичный. Весь такой холеный. Лучший крем для бритья, дорогой одеколон. Ничего я тогда не знал о жизни, хотя считал себя шибко умным. Просто пуп земли или 34 канала, что, по-моему, было одно и то же.

Потом банальное ДТП. Да я выпил. Немного. Девочка выбежала из-за угла. Я остановил машину, бросился к ней. Она была мертва. И телеведущий испугался. Просто сбежал. В конце концов, очутился на этом острове. Построил домик, ловил рыбу, выращивал овощи. Так проходили годы. Получается: я приговорил сам себя.

Их девять. Со мной — десять. Дядюшка Дой и тетушка Мэри — пожилая супружеская пара из Чикаго. Элиас — бизнесмен из Нью-Йорка, мрачноватый толстяк. Синтия — адвокат из близлежащего городка. Мадам Сесиль — женщина неопределенного возраста, кажется из Канады. И семья жизнерадостных шведов. Родители — Марта и Стефан, подростки — Карл и Йохан. Даже здесь они каждое утро начинают с зарядки. Пытаются привлечь к здоровому образу жизни всех остальных. Но мы пока успешно отбиваемся. Разве что Синтия несколько раз из интереса присоединялась к Марте в занятиях аэробикой, но ей это быстро надоело.

Знаете, порой после множества сумрачных дней вдруг проглянет солнце, и покажется, что теперь уж точно все будет хорошо. Счастье уже вот-вот, за ближайшим поворотом. Стоит в новых туфельках и ждет лишь тебя. Конечно, это только иллюзия, но без нее невозможно жить. Мистер Тень лишил нас даже такого утешения. Ненавижу его.

Назло тьме мы продолжаем жить, как ни в чем не бывало. Даже зубы по утрам чистим. Иногда мне кажется, что враг наблюдает за нами. Стараюсь не думать об этом.

* * *

— Мертвая кукла открыла глаза.

— Это рефлекторное, — заявил Джек, — они всегда так развлекаются.

— Кто? — поинтересовался Лидс, заранее зная ответ.

— Вы называете их «исары-ма», — ответил старший.

— Зачем они так делают?

— Традиция. Или что-то подобное.

Лидс осторожно поместил трупик куклы в специальный контейнер, будто опасаясь очередного сюрприза. Обошлось. Молодой человек облегченно вздохнул. Итак, это первая бесовская игрушка, обезвреженная им.

Уже 30 лет люди вели войну, навязанную им неизвестным врагом. Они придумали противнику немало прозвищ: «исары-ма», «иванийцы», «люпаны», «чосеры» и т. д. Почему кто-то подсылает кукол-убийц и чего он добивается, пока никому выяснить не удалось. Версии, конечно, выдвигались различные, но ни одна не находила ни подтверждения, ни опровержения.

Куклы внешне ничем не отличались от людей. Были они старыми и молодыми, мужчинами и женщинами, черными и белыми. Встречались дети разных возрастов. Распознать кукол на расстоянии удавалось только с помощью специальных радаров. У каждого человека с самого детства такой радар висел на шее. При появлении куклы в радиусе километра прибор издавал сигнал тревоги и специальным лучом указывал направление, в котором находился источник опасности, а на крохотном дисплее загорались цифры, обозначающие расстояние до куклы. Эти бесовские игрушки обычно взрывались, если хотя бы трое человек находились в зоне поражения. Уничтожали кукол при помощи обычного огнестрельного оружия.

Было ясно, что при несомненном техническом превосходстве, так называемые исары-ма не планируют уничтожить мир или истребить его обитателей. Если же они чего-то и добивались, так это заставить людей жить в страхе. Им это удавалось.

* * *

Вера надеялась, что ее возьмут на работу в газету «Тирано ньюс», несмотря на то, что она человек. Динозавры не позволяли людям реализовывать свои мечты. Вот и Вера работала посудомойкой в дешевой забегаловке. Но этот динозазр Исар-Ма взял ее рассказы и обещал подумать. Девушке такая возможность казалась настоящим чудом. Она пела среди грязной посуды, и даже солнечные лучи проникали в душный подвал.

На следующий день всем надеждам было суждено рухнуть. В общем, расстраиваться не следовало, слишком нереальным было исполнение мечты. Но Вера не могла больше видеть облитые соусом тарелки, желтые от времени стаканы, погнутые алюминиевые вилки. «И это теперь моя жизнь навсегда, больше никогда ничего не произойдет», — Вера была в отчаянии.

* * *

Исар-Ма умрет через час и двадцать две минуты. В Иртемии все казни совершаются в полдень. Он немного побаивается неизвестности, ожидающей за порогом этого мира, но все же пребывает в радостно-приподнятом расположении духа. Все-таки не каждый день предстоит такое важное событие.