Черный рассвет

Жизнь не была для приговоренного ни счастливой, ни даже сколько-нибудь сносной. Все 30 лет, которые Исар-Ма топтал землю, его мучила невыносимая головная боль. Никакие лекарства, снадобья и ритуалы не могли даже слегка облегчить ее. На самоубийство он не решился, а вот казнь за публичное поругание императора — самое то. Осталось совсем немного, и долгожданное избавление Исару-Ма обеспечено.

За двадцать минут до события смотритель выкрикнул имя приговоренного. Он шел через площадь, рассматривая толпу зевак, что обычно собирались посмотреть казнь. Некоторые из них сочувственно покачивали головами, другие весело улюлюкали, кое-кто откровенно скучал. Парни подмигивали девушкам, торговцы предлагали пирожные зрителям, ремесленники снисходительно ухмылялись в усы. Исар-Ма приветливо помахал им, прежде чем лишился головы.

Он почувствовал резкую боль и куда-то провалился. Странная тьма обступила его. Довольно долго Исар-Ма ничего не видел, не слышал, не ощущал. Но сознание продолжало работать, и паники не было.

— Думаешь, ты — самый умный? — раздалось откуда-то недовольное ворчание.

— Кто вы? — мысленно спросил казненный.

— Я — тот, кого ты очень разочаровал, — вздохнул голос, — подумать только, и это сам Исар-Ма! Куда катится мир?

— Вы меня с кем-то спутали, я всего лишь Исар-Ма — сапожник, несчастный больной человек.

— Твоя болезнь называется трусостью. Тот, кто должен был сделать так много, и не совершил ничего, достоин наказания. Исар-Ма, причина головной боли — совесть, которую ты заставил молчать. Теперь ты умер и думаешь, что все уже позади. Но так легко отделаться тебе не удастся.

— Ваши угрозы бессмысленны. Я покинул мир живых и больше не намерен страдать. Пропусти меня в царство смерти, — прошипел покойный.

— Нет, ты вернешься к людям, — в голосе неизвестного послышались громовые раскаты, затем он добавил, уже более миролюбиво, — неужели тебе не интересно найти свой истинный путь?

— Ерунда. Я не верю в возможность воскрешения, — заявил Исар-Ма.

— Придется поверить, — злорадно рассмеялся его собеседник.

Все завертелось, как в калейдоскопе. Открыв глаза, страдалец обнаружил себя на берегу реки. Головная боль, как и ее вместилище, снова были с ним. Грязно выругавшись, недавний покойник побрел по течению. Назло ему солнце светило убийственно ярко, сочная зелень прибрежных растений так и дышала жизнью. В воздухе все время что-то свистело, верещало, чирикало. Даже рыбы в реке почему-то нагло веселились, выпрыгивая и пытаясь достать до солнца. Какая-то незнакомая собака, увидев Исара-Ма, с радостным лаем бросилась к нему, будто дожидаясь здесь хозяина. Он попытался отогнать дворняжку, но черная не послушалась. С важным видом животное пристроилось справа и сопровождало человека в пути. Только вот куда?

«Ты не заставишь меня действовать по твоей указке! Я — человек, и свободен сам выбирать свою судьбу. А за такие штучки тебе придется ответить!» — грозился Исар-Ма кому-то невидимому и шел дальше. Ответа не было. «И чего ты пристал-то ко мне? Я хочу лишь смерти, маленький больной человек», — продолжал он спор с неизвестным.

Тем временем впереди показалась рыбацкая деревушка.

— Эй, что это за место? Далеко ли до Рута? — поинтересовался Исар-Ма у какого-то мужчины.

— А что такое Рут? — насторожился местный.

— Столица Иртемии, — ответил Исар-Ма, удивившись, как кто-то может не знать этого города.

— Эх, чего спросил! Иртемия. Лет двадцать назад я купил на рынке топор, так продавец сказал, что он из Иртемии. Но я не поверил, чтобы товар довезли из такого далека, это же край света. А больше я ничего о той стране не слышал.

— А как называется твоя страна?

— Мираж, — произнес мужчина и исчез. Одновременно с ним растворилась в воздухе и деревушка.

— Ну и прикол! — возмутился Исар-Ма поведением незнакомца.

— Он тут ни при чем, — заявила собака. — Ты сам создаешь иллюзии. Понимаю, в компании животного идти скучно. Вот и придумал деревню. Кстати, как голова, не болит?

— Полегче, — признал человек. — А ты кто такая?

— Богиня одного старого культа, в который больше никто не верит. А ты вот вызвал зачем-то. Меня зовут Свирилил, — представилась спутница.

— Собаки не разговаривают. Богинь не существует. Я никого не звал, — возразил Исар-Ма.

— Ты просто не помнишь. А все такой же. Дух противоречия в его крайнем варианте. Это даже не способ мышления, это диагноз, — сказала Сви.

— Я пытаюсь быть самостоятельным в мире, где все уже кем-то предрешено, — объяснил собаке Исар-Ма.

— Ты говоришь так, как будто сам никакого отношения к этому не имеешь, — в голосе Сви послышался еле заметный укор.

— Только Ар отвечает за все происходящее.

— Конечно, Ар многое определяет в этом мире, но…

— Его и так слишком много в этом мире, чтобы еще и говорить о нем, — отрезал человек.

Дальше шли молча. Поостыв, Исар-Ма спросил у Сви:

— Если ты так хорошо помнишь прошлое, расскажи, чем я занимался тогда?

— В перерывах между депрессиями, психозами, обострениями фобий, углубленным самоанализом и угрозами в адрес Ара? — уточнила она.

— Да.