Черный рассвет (original mix)

К моему глубокому разочарованию, это была самая длинная спичка, что означало: мне придется колоться последним. Прицеп оказался вторым, ну а почетное первое место, соответственно, досталось Волку. Дальше победитель взял шприц и слил две трети раствора, которые предназначались нам, в рюмку. Быстро поставившись, он передал баян как эстафетную палочку Егору, а сам закурил сигарету и стал ловить приход. «Серебряный призер» несколько минут промывал шприц в ванной, а потом кипятком из чайника, до тех пор, пока я не начал подгонять его. На этот раз у него получилось достаточно быстро уколоться, где-то с третьей попытки, и в тот момент я сильно нервничал, так как боялся повторения вчерашнего, но вроде все обошлось, и Прицеп остался в сознании.

Наконец-то настала моя очередь, и я тоже сначала промывал инструмент в ванной, а потом в кипятке по примеру Егора. Посмотрев на своих товарищей, я с досадой понял, что на них рассчитывать не придется, чтобы поставить меня, поэтому вся надежда оставалась только на себя самого. Перетянув руку ремнем, я нащупал самую большую вену и вонзил туда уже достаточно притупленную иглу. Она с хрустом вошла, и по тонкой алой полоске крови я понял, что попал, и медленно задвинул поршень до упора. Спустя несколько секунд почувствовал уже знакомое покалывание в пальцах рук и тепло по всему телу…

– Димон, а теперь скажи мне, только честно, – если бы тебе досталась длинная спичка, то ты бы стал вмазываться после нас? – спросил я севшим голосом спустя какое-то время после того, как покурил.

– Нет, братан. Я бы тогда пошел в аптеку.

Залипнув где-то еще минут на сорок у меня дома, мы сидели на кухне практически молча, лишь изредка что-то невнятно произнося, пока я не сказал, что пора собираться и ехать в храм. Прицеп возразил, что не сможет поехать с нами, так как все-таки решил посетить больницу из-за своих травм и, как впоследствии оказалось, не зря. После обследования выяснилось, что у него были сломаны два ребра и челюсть после нашей «интенсивной терапии». Волк тоже не захотел составить мне компанию, чтобы приобщиться к высокому, и сослался на то, что обещал помочь матери на огороде. Ну а мне ничего не оставалось, как ехать и исполнять свое обещание…

***

Приехав в указанную мамой церковь, я зашел внутрь и тут же испытал сильнейший дискомфорт, несмотря на то, что меня продолжал достаточно сильно «накрывать» наркотик. Я походил мимо церковной утвари и икон, делая вид, что молюсь, так как за мной наблюдала послушница, которая стояла за прилавком со свечами и другими церковными атрибутами в притворе. В конце концов я не выдержал, подошел к ней и спросил, где находится священник, сказав, что моя мама заказывала у него молебен. Она ответила, что он вот-вот должен подойти, и предложила подождать его на лавочке. Но я решил дожидаться на улице, чтобы не дышать этим ладаном, который дико раздражал меня. Я вышел, закурил сигарету и сладко залип на какое-то время, пока меня кто-то не одернул:

– Молодой человек, вообще-то на территории храма курить запрещено!

– Извините, я просто переживаю сильно, – начал оправдываться я, почесывая нос.

– Вы кого-то ждете? – спросил незнакомец.

– Да. Батюшку. Моя мама договаривалась с ним о молебне.

– Вы, стало быть, Николай?

– Да! А вы?

– Отец Александр, – сказал незнакомец и протянул мне руку для пожатия.

Признаться честно, я думал, что встречу очередного попа в рясе, обвешанного крестами и с кадилом в руке. А тут оказался обычный мужичок лет шестидесяти в потертой джинсовой куртке и таких же не менее потертых джинсах. Подъехал на советском велосипеде, достаточно ухоженном, и было видно, что хозяин бережно относится к нему.

– Проходите в здание церкви и подождите меня там. Я сейчас переоденусь и подойду, – сказал батюшка и укатил в сторону небольшого здания, где, по всей видимости, находилось подсобное хозяйство.

Я снова зашел в церковь и расположился в самом дальнем углу, но в какой-то момент меня начал одолевать «сушняк», и сильно захотелось пить. Осмотрев все помещение, я с облегчением увидел в противоположном углу емкость в виде бака со святой водой, на котором стояли несколько одноразовых пластиковых стаканчиков. В этот момент я почему-то испытал невероятное чувство брезгливости и отвращения от одной только мысли о том, что мне придется пить из них, представив, что до меня это делало огромное количество самых разных людей. Изначально я подумал, что, может быть, мне попить, просто открыв кран из бака, но понял, что если кто-то зайдет и увидит меня в таком положении: сидя на корточках, как у колонки возле дороги, – то вряд ли войдут в мое положение. Поэтому я взял эти стаканчики и выбросил их в приоткрытое окно, которое размещалось над баком.

– Простите, а у вас не будет случайно стаканчика, чтобы попить водички, – спросил я у послушницы и указал в сторону бака.

– А что, разве там нет? – удивленно спросила она.

– К сожалению, нет.

– Хм… странно. Я ведь только сегодня ставила их туда. Хорошо, вот держите и оставьте его, пожалуйста, там.