Черный рассвет (original mix)

Как только я вышел из дома, то сразу отправился к Никитосу, чтобы разбудить его и ввести в курс дела. Перед этим я несколько раз набрал его, но, естественно, он не брал трубку, так как обычно просыпался ближе к двенадцати. Но тогда мне было плевать, и если он так хотел вернуть себе расположение Темы, то нужно было начинать работать. Хотя больше всего все-таки, наверное, мне хотелось вернуть ему должок за то, что раньше он позволял себе относиться ко мне надменно, а теперь мы поменялись местами, и я непременно решил воспользоваться этим моментом, чтобы он ощутил на своей шкуре то, что испытывал я. Тогда я чувствовал свое превосходство над ним, и он прекрасно понимал, что от меня напрямую зависят его дальнейшие отношения с Темой, а также присутствие в клубе.

Я подошел к его подъезду и начал трезвонить на телефон и параллельно в домофон, зная, что его предки на работе и что мне не угрожает их недовольство.

– Бля, хули ты так рано приперся!? Видишь же, что трубу не беру, значит, еще сплю! – предъявил он, как только я переступил порог.

– Давай штукатурь, свое гнездо на голове, и надо начинать работать! Времени у нас до Нового года! – сказал я и выложил на комод в гардеробе расфасованные свертки со спайсом и амфетамином.

– Ого! И как ты себе представляешь скинуть это все до Нового года?

– Тема сказал, что у тебя несколько раз получалось скинуть половину практически такой же партии за пару-тройку дней, а значит, и сейчас получится, – с тонким намеком произнес я. – Тем более спрос перед праздниками по-любому вырос. К тому же он сказал, что если получится, то возьмет тебя снова в дело.

– Ну так-то ты прав, конечно, но все равно времени остается в обрез. Надо придумать какую-нибудь предновогоднюю акцию, чтобы разбирали быстрее.

– Это типа как в магазинах, что ли? Со скидкой? Или три по цене двух?

– Именно! Только хорошо бы все это дело разбодяжить как следует, чтобы не остаться в убытке.

– Но тогда надо будет продавать еще больше! У нас и так времени нет.

– Ну нам же не обязательно продать все до праздников, а надо лишь отбить сумму, которую мы должны отдать барыге. Остальное оставим себе и продолжим продажу после Нового года.

– После Нового года уже не будет такого ажиотажа, – засомневался я.

– А вот тут ты ошибаешься, мой несмышленый друг! Как раз таки после праздников сложнее всего достать стафа, так как многие барыги сами хотят покутить и расслабиться. А так как вариантов практически не будет, то все начнут обращаться к нам. А это значит что???

– Что???

– Что мы можем двигать низкокачественный, разбодяженный порох и нехуево так наваримся за это время! – словно топ-менеджер заключил он.

– Вот ты еврейская душонка!

Признаться честно, его идея показалась мне достаточно здравой. Все-таки что касалось навара, то в этой сфере равных Фитилю, на мой взгляд, не было. Хоть и в большинстве случаев он казался мне затупком, но когда дело касалось какого-то наебалова, то в его голове возникали порой весьма недурные схемы.

Я специально не стал припоминать ему прошлые грешки, а решил воспользоваться ими, чтобы извлечь из этого максимальную выгоду в данной ситуации. И не случайно я упомянул про то, что Тема сказал о его предыдущих «подвигах», в расчете на то, что он сможет их повторить или по крайней мере приложит максимум усилий в направлении наркосбыта.

После этого я сказал, что ему позволили появляться в клубе и играть там свои сеты, но предупредил, мол, если он будет исполнять что-то неадекватное в объебошенном виде, то мы оба вылетим оттуда. От этой новости настроение у него явно приподнялось, и Фитиль тут же начал выдавать идеи о том, как быстрее сплавить отраву и чем бы ее качественнее и безопаснее разбодяжить.

***

Куда девались деньги? Казалось бы, что исходя из нашей деятельности у нас должно было быть вполне безбедное существование, и отчасти так оно и было. Не могу сказать, что мы купались в роскоши, но могли себе позволить многие вещи, которые не могли в то время наши сверстники. Например, курить дорогие сигареты, покупать брендовые шмотки, передвигаться по городу в основном на такси, дорогие телефоны, питаться в кафе и так далее. И я, и Волк, и Фитиль распоряжались деньгами довольно безрассудно, потому что у нас не было тогда понимания об их ценности, точнее каким трудом они нам доставались. Это были легкие деньги, которые так же легко тратились. Зачастую мы игнорировали опасность, которая нас преследовала, а ее ощущение с каждым днем притуплялось все сильнее. В то время мы воспринимали жизнь как авантюру, в которой по правилам жили только «лохи» и «неудачники».

Чувство собственной исключительности и вседозволенности придавало особый стимул, и жизнь чем-то напоминала экстремальный вид спорта, в котором каждая секунда может стать последней. Словно в огромном бушующем океане нас кидало от бури к бури, из шторма в шторм, и когда становилось тихо, то наступала смертельная тоска и скука.