Черный русский. История одной судьбы

Усугубляло ситуацию то, что Фредерик стал целью шантажистов, которые под видом кредиторов требовали, чтобы генконсульство помогло им получить деньги. В свете подмоченной репутации Фредерика дипломаты серьезно относились ко всем подобным жалобам. Самым неприятным из этих мошенников был Алексей Владимирович Завадский, русский, который в июне 1920 года нанял адвоката, заручился поддержкой русской дипломатической миссии в городе (которая продолжала функционировать для русских беженцев с благословения союзников, даже несмотря на то, что империя, которую она представляла, перестала существовать) и заявил, что Фредерик задолжал ему с прошлого лета зарплату на сумму более 300 т. ф. Невзирая на требования американских дипломатов заплатить ему, Фредерик решительно отказался, назвав это «случаем шантажа». Но он не мог развеять впечатление у дипломатов, будто он только и делал, что создавал им проблемы.

Еще хуже стало осенью 1920 года и следующей за нею зимой, когда вдруг объявилась его бывшая жена – Валли. Ее роман с «большевистским комиссаром» окончился неудачно, и к началу сентября ей с Ирмой удалось выбраться из советской России и приехать в Берлин. Едва оказавшись там, она принялась разыскивать Фредерика. 9 сентября она пошла в американскую комиссию и подала заявление на удостоверение личности и временный паспорт для себя и Ирмы, объяснив, что эти документы ей нужны для того, чтобы приехать к мужу, где бы тот ни был. Берлин в 1920 году отнюдь не был прекрасным местом для жизни: серьезная нехватка продовольствия, катастрофическая инфляция, высокая безработица, растущая социальная напряженность. Единственная надежда на достойную жизнь у Валли была связана с получением финансовой помощи от Фредерика.

Консул в Берлине принял ее прошение и объяснил официальную политику Государственного департамента; ее утверждение о том, что она замужем за американцем, должно быть рассмотрено в Вашингтоне. Ответ, который пришел, явился ужасным разочарованием: там не было зарегистрировано заявление на продление паспорта, которое Валли подала в Москве в 1916 году (пусть даже у нее было подтверждение, что она его подала); кроме того, невозможно было удостоверить ни заявление Фредерика на паспорт, ни его рождение в Соединенных Штатах; соответственно, прошение миссис Валентины Томас было отклонено. Это была плохая новость для нее – и это не сулило ничего хорошего Фредерику.

Учитывая, сколько неприятностей могла доставить Валли Фредерику в следующие несколько лет, ему повезло, что она не получила документов, разрешающих ей приехать в Константинополь. В начале октября, еще до получения отказа из Вашингтона, она начала писать по-английски и по-немецки в американское генеральное консульство в Константинополе, а затем и в британское посольство, называя себя единственной законной женой Фредерика, прилагая их совместные фотографии как доказательство их отношений, очерняя Эльвиру, жалуясь на плохое здоровье и нищету, умоляя о финансовой помощи ей и ее дочери, настаивая, что он был в состоянии помочь им, поскольку был богат, и прося сообщить ей его точный адрес.

Задача вести дела Фредерика выпала на долю Аллена, который послал копию письма Валли Фредерику и сопроводил ее на удивление самоуверенной просьбой: «Прошу вас указать, какое внимание вы уделите этому вопросу». Генеральное консульство занималось теперь не только его финансовыми проблемами и его претензией на американское гражданство, но и тем, что Аллен называл его «брачными отношениями». Фредерик становился неподъемной ношей для американских властей в Константинополе.

Глава 8 Борьба за признание

Осенью 1920 года Белая добровольческая армия Врангеля проиграла войну с большевиками, тем самым лишив русских беженцев в Константинополе надежды на то, что они смогут вернуться домой. Прекратив военные действия против Польши в октябре 1920-го, Красная Армия смогла сосредоточить силы на юге и выдавить «белых» на Крымский полуостров, где те уперлись в Черное море. Единственный путь отхода был по воде. В начале ноября Врангель начал собирать разнородный флот примерно из ста тридцати кораблей – от бывших царских военных и транспортных суден до пассажирских и купеческих кораблей, частных яхт и барж, тянувших другие судна. К 19 ноября эта пестрая флотилия закончила свое нестройное движение по Черному морю и встала на якорь у Константинополя, превратив Босфор в плавучий архипелаг людского бедствия.

На борту находилось около 150 тысяч человек; условия были ужасны. Все судна были переполнены, некоторые настолько, что опасно накренились. Санитарное оборудование было перегружено, а запасы воды и еды – исчерпаны. Пассажиры не задумываясь отдавали свои обручальные кольца и золотые нательные кресты в обмен на кувшин воды или буханку хлеба, которые предприимчивые турки предлагали с маленьких лодочек, слетевшихся к русским кораблям. На борту было много больных и раненых. У многих из имущества осталось лишь то, что они имели при себе.