Черный сапфир

Только позволит ему обнять себя. Самую малость. И слегка прикоснется к его волосам. И к плечу…

Когда Эд отстранился, Ами невольно провела пальцами по распухшим губам. Она и забыла, что так бывает.

— Знаешь, мне уже сейчас хочется тебя убить, — прошептала Ами.

— Прости, обещал держать себя в руках, но такой сумасшедший день. Знаешь, меня чуть не пленил Гарри. Но это не оправдание…

Ами сама обняла его и поцеловала, изливая в этом прикосновении все свои тревоги. Не признаваться же в том, что она целый день места себе не находила? Один раз можно позволить себе немного вольностей. Тем более, Эду сейчас это было нужно. Просто немного ласки и тепла, чтобы показать: его тоже кто-то ждет.

***

Ждала! Неужели все-таки ждала? Самая непредсказуемая и загадочная из всех знакомых ему девушек. Вначале обиделась, затем сама поцеловала. От такого недолго и голову потерять. Впрочем, об этом Эду беспокоиться не стоит: сложно лишиться того, чего не имеешь. Нормальный человек не сотворил бы и десятой части безумств, сделавших имя Алому Арлекину.

Черную дыру ему по курсу! Но Ами даже целовалась особенно, не так, как предшествующие ей девушки. Умело, нежно, невозможно волнующе. Наверняка имеет большой опыт в этом деле. Внутри у Эда рычал и скреб когтями дикий зверь, бушевавший сейчас от ревности. Надо успокоиться, это все в прошлом, это было до него.

— Как ты сбежал от Гарри? — Эд не сразу понял, что вопрос обращен к нему: Ами была его персональной порцией виски. Всего два поцелуя, и он уже ничего не соображает.

— Джонс вытащил.

Секунду назад она дарила свою ласку, а теперь сидит на краю кровати с самым неприступным видом. И глаза сверкают неодобрением и злостью. Да в чем он виноват?

— Расстроилась, что я не попал к имперцам? Не стоит, Джонс предупредил, что в последний раз вмешивается в мои дела.

— Да, расстроилась. Ты — преступник, Эдвард. Одумайся, или однажды попадешь к Руби.

— Не попаду, пока моя удача со мной.

— Невозможно суеверный преступник. Так будет точнее.

Ами снова обожгла его взглядом и неспешно скрылась за дверью ванной.

А что она хотела услышать? Покаяние? Обещание завязать с пиратством и присягнуть на верность обожаемого ею импи? На такое он не пойдет даже ради самых красивых глаз во всем обитаемом космосе.

***

На следующий день Эд решил провести для Ами обещанную экскурсию по Парадизу. А еще ему хотелось сбежать от бесконечных вопросов на тему того, как он собирается искать предателей в своей команде. Этот глупец отказывался признавать очевидное: без помощи изнутри пособники Гарри не смогли бы так точно установить взрыватели. Но Арлекин слишком сильно верил своим людям.

Потому сейчас они и шли по коридорам Парадиза под руку с Эдом. Рассказчик из него вышел не слишком хороший, или это Ами избалована историями господина Кейташи и императора? В любом случае, таланты Эда не главное, главное — это то, что она в деталях рассмотрела весь технический этаж. В том числе — реактор. Огромное бьющееся наэлектрезованными голубоватыми зарядами сердце Парадиза.

Ами прислонилась к толстому защитному стеклу и любовалась искрящимся шаром реактора и принимающими энергию шарами, расставленными вокруг.

— Но это же технология Первых, не федератов.

— Конечно Первых, это же их база.

Эд придвинулся поближе и положил руку на плечо Ами. Впрочем, сейчас не хотелось его отпихивать.

— А откуда наложница императора знает классификацию реакторов?

Тон у Эдварда был шутливым, но Ами чувствовала его тревогу и подозрения. Не иначе как сам Путающий Дороги нашептал ей эти слова.

— У меня разностороннее образование, — она повернулась так, чтобы оказаться лицом к лицу с Эдом. И прижаться к нему грудью. Как будто бы случайно, но кто из мужчин заподозрит в такой ситуации подвох? И ее хитрость сработала, Эд наклонился чуть ближе, почти прикасаясь к ее губам своими.

— Неужели настолько разностороннее? Технические науки преподавали между уроками танцев и живописи?

— Ты себе и представить не можешь, какие дисциплины я изучала.

— Поверь, моя фантазия уже перешагнула реальность.

— Это вряд ли возможно. Я многое знаю, — Ами положила руки ему на плечи и поцеловала так, как ее когда-то учили, так, как будто целовала любимого человека, так, чтобы мысли Эдварда Найта теперь вращались только вокруг нее.

Но и сама Ами не могла думать ни о чем другом. Да он же просто великовозрастный мальчишка! Позер и шут! Совсем другого мужчину она представляла в роли своего спутника. Так почему же сейчас кружится голова и подкашиваются ноги?

***

Эдвард не мог сказать, когда у него впервые зародились эти подозрения, но с каждой минутой в его голове росла и крепла дикая в своей логичности мысль — а что если Мин был прав и под видом безобидной наложницы император подсунул им шпиона? Хитрого и искусного, мастерски просчитывающего каждый свой шаг и играющего на инстинктах Эда. Ведь правда, знаки внимания Ами начинала оказывать ровно в тот момент, когда ей это было для чего-то нужно. Вот и сейчас она начала эту игру с поцелуями, стоило только поинтересоваться ее чрезмерной осведомленностью в устройстве реакторов.