Черный список

Быстро убрав со стола и перемыв посуду, мы оделись потеплее и отправились на пляж. Ветер был противным, воздух — влажным, небо — пасмурным, да и настроение у нас было не самым радужным, хотя и по разным причинам. Но мы дружно делали вид, что веселимся и ликуем, как «весь народ» в известной «Дорожной песне» Глинки. По дороге в каком-то киоске я купил две бутылки шампанского и заявил, что мы непременно должны распить их на пляже под шум волн. Предусмотрительная Ирочка тут же начала заглядывать в витрины киосков и магазинов в поисках дешевых пластмассовых стаканчиков. Наконец стаканчики мы нашли, прикупив заодно и несколько шоколадок на закуску.

Пляж был совсем пуст и мрачен. Песок, в погожие дни горячий и золотистый, был холодным и серым, и длинные ряды пустых деревянных топчанов под тентами почему-то напоминали казарму. Мы медленно брели по вязкому песку к топчанам, чтобы расположиться поудобнее и открыть шампанское.

— Оно, наверное, теплое, — с сомнением сказала Ирочка.

— А я сейчас положу его в воду, через пятнадцать минут оно станет в самый раз, — весело ответил я и бодрым шагом отправился к воде.

Сняв обувь и присев на корточки, я закапывал бутылки в холодный песок в полосе прибоя, когда услышал за своей спиной крик:

— Лиля! Не трогай!

Я резко обернулся и увидел, как мой ребенок резво шагает к одному из топчанов, а Юра Мазаев в два мощных прыжка догоняет ее и хватает за руку. Забыв про бутылки с шампанским, я ринулся к ним.

— Что случилось? — спросил я, едва отдышавшись.

— Там книжку кто-то забыл, — жалобно ответила Лиля. — Я только хотела посмотреть. Честное слово, я знаю, что нельзя брать чужое, но я же не насовсем, я только посмотреть…

— Лилечка, иди к тете Тане, — ласково произнес Мазаев, подталкивая Лилю в сторону наших дам. — Попроси у нее шоколадку для меня и для папы.

Когда Лиля отошла на безопасное расстояние, Юра тихо сказал:

— Прости, Слава, не думай, что я дешевый паникер. Но я в Афгане таких штучек навидался. После того, что мы тут узнали и увидели, я всего боюсь. Ты иди к девочкам, последи, чтобы они близко не подходили. А я посмотрю, что это. Дай бог, чтобы я ошибся.

Я отошел туда, где метрах в двадцати сидели на двух топчанах наши три красавицы — две большие и одна маленькая. А Юра медленно двинулся к противоположному концу длинного топчанного ряда. Я видел, как он, словно подкрадываясь к дикому зверю в джунглях, подошел к одному из топчанов, на котором ярким пятном выделялась забытая кем-то толстая книга.

— Владик, ты хотел шоколад? Вот, держи.

Я перевел взгляд на Ирочку и уже открыл рот, чтобы вежливо отказаться, как вдруг раздался громкий голос Мазаева:

— Ложись! Ложись!

Даже не успев сообразить, что я делаю, я схватил Лилю, бросил ее на холодный влажный песок и навалился сверху, прикрывая ее собой. Из «партера» мне были видны ноги стремительно бегущего Мазаева, который буквально пролетел половину разделявшего нас расстояния и тоже бросился ничком, закрыв голову руками. Через мгновение раздался взрыв.

При мысли о том, что могло произойти с моим ребенком, меня сковал такой ужас, что я еще долго лежал, уронив голову в песок и прижимая к себе Лилю.

— Слава! — услышал я голос Мазаева над самым ухом. — Слава, с тобой все в порядке? Можно вставать.

Он вытащил из-под меня обмершую от страха Лилю и помог мне встать.

— Господи! Что это было? — пробормотала Таня, еле шевеля онемевшими губами.

— Чья-то хулиганская шутка, — зло ответил Юрий, отряхивая от песка свои джинсы и свитер. — Слава богу, что обошлось. Ну-ну, девочки, расслабьтесь, обошлось же. Давайте-ка улыбнитесь и доставайте наши новые стаканы, а мы со Славой принесем шампанское.

Он потянул меня за руку, и я покорно поплелся следом за ним к воде. Ногам было холодно, и я только тут сообразил, что снял кроссовки, чтобы закапывать бутылки, стоя в воде по щиколотку. Но холод подействовал отрезвляюще, и я снова залез в воду, чтобы немного унять нервную дрожь.

— Ну? — требовательно спросил я, заглядывая в глаза Мазаеву.

— Что-то странное. — Он задумчиво покачал головой. — Обычно в такие игрушки закладывают столько взрывчатки, чтобы человека разнесло в клочья. Я потому и кричал «ложись!». Был уверен, что сейчас все топчаны взлетят на воздух и обломки посыплются нам на головы. А взрыв оказался намного слабее, чем я ожидал. Намного. Даже непонятно. Такое впечатление, что не убить хотели, а только покалечить.

— Иными словами — напугать?

— Да нет, я бы не так сказал.

— А как? — спросил я, уже зная ответ.