Чёрный Стрелок

Алёша просидел за монитором три часа, а Уж тем временем столь же интенсивно занимался системами вооружения. Отвлёк их от дела Монах, который принёс ужин, вернее, завтрак, поскольку от четырёх часов ночи к завтраку ближе, чем к ужину.

— Ну как, Ужик? До Никитска дострельнуть сможем?

— Сможем, — ответил Уж. — Если тебя верхом на УРС посадим, а в Никитске, на площади Свободы, большой котёл со жратвой установим.

— Спасибо, Ужик, я уже покушал, — усмехнулся Монах. — А вообще, братва, Бессон велел сворачиваться. Выяснилось, что один из местных убег. На лодке. Так что, может, сюда сейчас уже вертолетики летят. И Каспийская эскадра на всех парах чешет.

— Какая эскадра? — удивился Алёша, который слушал вполуха, не сводя глаз с монитора и, одновременно, быстренько загружаясь пищей.

— Болтает он, — брезгливо проговорил Уж. — Когда уходим?

— Бессон сказал: через час.

— Об Алёне что-нибудь ещё узнали? — спросил Алёша.

— Была, — ответил Монах. — При ней неотлучно гоблины толклись. Хотя, говорят, очень уж сильно не обижали. Но и за ушком ей тоже не чесали. Соска местная слышала, как они промеж собой толковали: лепила по психам им целую программу сочинил. Как девушке нервы портить.

Алёша повернулся на стуле, уставился на Монаха.

— А что за программа? — спросил Уж.

— Неизвестно. Но другая шалава слышала, как девушка ругалась на гоблинов. Крыла их, говорит, по-всякому, а те реготали.

— Я хочу с ней поговорить, — Алёша поднялся.

— Не трать времени, — посоветовал Уж, не отрывая глаз от экрана, где вспыхивали и гасли зелёные строчки. — Бессон у нас специалист по мягким опросам.

— А Салават — по жёстким, — добавил Монах. — Слышь, Ужик, а может, не пойдём никуда? Тут хорошо, хавка, девочки… а это у тебя чего, ракетная установка? С-200?

— Монах, ты хоть «Шилку» когда-нибудь видел? — осведомился Уж.

— Видел, — ответил Монах. — Но не стрелял. Я по другой части.

— Тогда и не мешай. Алексей, ты сворачиваешься?

— Угу, — Шелехов барабанил по клавиатуре со скоростью авиационной пушки. — Я им тут один сюрприз готовлю.

— Рвануть всё к тишкиной матери? — заинтересовался Монах.

— Лучше, — Алёша улыбнулся. — Только надо сказать Евгению, чтобы дедушку здешнего с собой прихватили.

— Прихватим, — обещал Монах. — А мы, Ужик, здешний сейф рванули.

— И что нашли?

— Бабки, штук тридцать в зелени, «герасима» грамм полста и много всяких бумажек. Леха, у тебя как с экономикой?

— С вашей — никак, — Шелехов закончил тест и, откинувшись в кресле, повертел головой. — А с европейской — нормально. Расширенный курс.

— Европейская нам без надобности.

— Монах, кончай языком чесать. Организуй-ка здесь беспорядок.

— Только технику не ломай, — добавил Алёша.

— А мебель можно?

— Мебель можно.

Через десять минут технический центр стал напоминать бивак вандалов в римском храме.

Напоследок Уж собственноручно перерубил топориком несколько проводов и раздолбал распределительный щит.

Уходили двумя группами. Ленечка, Уж и Сивый — вверх по реке на «погранце», прихватив с собой дедушку-электрика, которого, утешив пачечкой баксов, намеревались высадить по дороге. Монах, правда, предлагал отдать баксы ему, а дедушку грохнуть, но Бессонов идею отверг.

— Ты не в Африке, — сказал он. — Скажи спасибо, что я тебе морду не начистил за девчонку.

— Какую девчонку? — заинтересовался Шелехов.

— Монах девку трахнул, — жизнерадостно сообщил Салават. — Монах — би-ля-дун! У него мозги — в яйцах!

— Да она сама! — возмущённо завопил Монах. — Что ж я, дурной — отказываться?

— Дурной! Точно! — Салават загоготал.

— Заткнитесь оба, — скомандовал Бессонов. — Ленечка, ждём вас в Ширгороде вечером. Позвонишь мне на трубу. Если будут проблемы… В общем, сам сообразишь. По коням!

Оба кораблика отвалили от пирса. «Погранец» — эффектно, в пене и рёве, «Весёлый» скромно — чух-чух-чух — вниз по речке. Прежний экипаж «погранца» провожал его грустными взглядами. Экипаж «Весёлого» маялся в тесной каютке, а Бессонова, когда тот спустился вниз, встретил ненавидящими взглядами.

— Значит, так, мужики, плачу, как договорились. И ещё штука сверху — за причинённые неудобства. Без обид?

Колбасников думал недолго. Собственно, он понимал: выбор невелик. Или согласиться — или отправиться к ракообразным.

Услышав «да», Бессонов тут же развязал капитана и помощника, и оба рысью устремились в гальюн. Спустя полчаса Колбасников водворился на мостике «Весёлого», и ещё через час прогулочный катер благополучно пришёл в Ширгородский речпорт.

Не повстречайся Рябой с СОБРом, или будь дежурный, которому собровцы скинули речного «коллегу», полюбознательней, такое беспечное возвращение домой дорого встало бы компании братьев-разбойников. Но Рябой провёл ночь в «обезьяннике». Связаться с начальством ему удалось только утром. К этому времени «Весёлый» благополучно пришвартовался, а Хлебалову уже стало известно о происшедшем ЧП.

Глава двадцать третья