Черный тан

Джал на минуту остановился, оглянувшись на ее понурую фигуру. Все рухнет, если она соберется с силами и поднимет тревогу…

Риган подняла бледное, бескровное лицо, и когда заговорила, голос ее был едва слышен. Джал засомневался, что она совсем не любила этого несчастного Фрезера.

– Что такое?

– Посмотри.

Он вытянул руки по направлению к девушке с того места, где стоял, и, когда распрямил пальцы, буквально из ниоткуда возник яркий пучок света, который стал двигаться к Риган. Когда свет достиг ее, он остановился прямо перед глазами девушки и начал увеличиваться в размерах, изменяться, становясь серебристо-белым.

– Джал… – выдохнула Риган.

Очень медленно свет принял форму розы, и девушка, с выражением восхищения на лице, как у довольного ребенка, потянулась, чтобы коснуться цветка. Свет немного отодвинулся, чтобы девушка не могла дотянуться до него, и снова стал меняться, вибрируя и трансформируясь, подобно сидам. На этот раз он превратился в крошечного дракона, и его маленькие крылья подняли ветер в неподвижном воздухе спальни.

Джал долго наблюдал, как расслабляются черты Риган, следы перенесенного потрясения постепенно стали исчезать с лица, расслабились плечи. А следом за этим дошла очередь до глаз, они закрылись.

– Я не знала, что ты умеешь колдовать, – пробормотала девушка.

– Просто маленький фокус, которому я научился… он немного развлечет тебя, пока я не вернусь.

Джал опять повернулся к двери, чтобы уйти.

– Джал, а ты умеешь что-нибудь еще?

Он улыбнулся, изобразив на своем лице скромность.

– Увы, у меня слишком мало таланта. Я потратил целый год, чтобы научиться этому фокусу.

– Жаль. – Риган откинулась на бархатную спинку стула, пытаясь бороться со слабостью. – Не знаю, как и благодарить тебя, Джал.

Он вышел на лестницу замка, которую опять заморозил легким движением пальцев, пока они разговаривали.

– Я что-нибудь придумаю, – пробормотал он.

Конечно, придумает. Вот как взращиваются семена благодарности. Похоже, судьба пока на стороне Джала. Фрезера долгое время никто не хватился. Примерно около шести месяцев. В Сулис Море посчитали, что он отправился домой в семейное владение в Бродене, как и планировалось, а дома у него решили, что он задержался в Сулис Море…

Сначала Тристан скрывал свою неприязнь к знакомому Риган, как только мог. Он думал, что делает это из верных побуждений, так как сестра обладала сильным характером и была способна принимать собственные решения, но постепенно, в течение двух последующих лет, влияние Джала на нее стало таким сильным, что это уже не могло остаться незамеченным. По иронии судьбы, он в отличие от других подобных манипуляторов пользовался не слабостью Риган, а ее силой. Джал отметил в ее характере сильное чувство независимости и упрямство. Замечательные качества, если пользоваться ими мудро. И он стал направлять молодую правительницу в качестве советчика во всех делах Сулис Мора. Джал вел с ней красноречивые беседы о политике, торговле, пограничных делах, но больше всего о сидах. Только в этом вопросе Джал использовал слабость Риган – ее страх.

Памятник стоял на линии горизонта к северу от города уже почти восемь лет. Он все еще был великолепен. Мастера проконсультировались с сеаннахами и шаманами сидов по поводу местоположения монолита, и теперь в полдень от его серебряной поверхности отражались яркие лучи солнца. В конце концов, в первые годы правления, не будучи еще такой самоуверенной, чего никак нельзя было сказать сейчас, Риган изменила решение, и обелиск возвели так, как планировала Ибистер. В северной долине на мили вокруг был только один предмет, привлекающий внимание, – памятник…