Черный тюльпан

Но в своем усердии достойный тюремщик всей силой своего воображения усложнил порученное ему дело. В его глазах Корнелиус предстал перворазрядным преступником, а следовательно, самым опасным из всех заключенных. Грифус следил за каждым его шагом, обращался к нему всегда с самым суровым видом, заставляя его нести кару за его ужасный, как он говорил, мятеж против милосердного штатгальтера.

Он заходил в камеру ван Барле по три раза в день, надеясь застать его на месте преступления, но Корнелиус, с тех пор как его корреспондентка оказалась тут же рядом, отрешился от всякой переписки. Возможно даже, что, если бы Корнелиус получил полную свободу и возможность поселиться где ему угодно, он предпочел бы жизнь в тюрьме с Розой и своими луковичками, чем где-нибудь в другом месте без Розы и без луковичек.

Роза обещала приходить каждый вечер в девять часов для беседы с дорогим заключенным и, как мы видели, в первый же вечер исполнила свое обещание.

На другой день она пришла с той же таинственностью, с теми же предосторожностями, как и накануне. Вот только она дала себе слово не приближать лица к самой решетке. И, чтобы сразу же завести разговор, который мог бы серьезно заинтересовать ван Барле, она начала с того, что протянула ему сквозь решетку три луковички, завернутые все в ту же бумажку.

Но, к большому удивлению Розы, ван Барле отстранил ее белую ручку кончиками своих пальцев.

Молодой человек обдумал все.

— Выслушайте меня, — сказал он, — мне кажется, что мы слишком рискуем, вкладывая все наше состояние в один мешок. Вы понимаете, дорогая Роза, мы собираемся выполнить задание, до сих пор считавшееся невыполнимым. Нам нужно вырастить большой черный тюльпан. Примем же все предосторожности, чтобы в случае неудачи нам не пришлось ни в чем себя упрекать. Вот каким путем, я думаю, мы достигнем цели.

Роза напрягла все свое внимание, чтобы выслушать заключенного, и не потому, что она лично придавала всему сказанному им большое значение, а лишь по той причине, что этому придавал значение бедный тюльпановод.

Корнелиус продолжал:

— Вот как я думаю наладить наше совместное участие в этом важном деле.

— Я слушаю, — сказала Роза.

— В этой крепости есть, по всей вероятности, какой-нибудь садик, а если нет садика, то дворик, а если не дворик, то какая-нибудь насыпь.

— У нас здесь чудесный сад, — сказала Роза, — он тянется вдоль реки, и в нем много прекрасных старых деревьев.

— Не можете ли вы, дорогая Роза, принести мне оттуда немного земли, чтобы я мог судить о ней?

— Завтра же принесу.

— Вы возьмете немного земли в тени и немного на солнце, чтобы я мог определить по обоим образчикам ее сухость и влажность.

— Будьте покойны.

— Когда я выберу землю, мы разделим луковички. Одну луковичку возьмете вы и посадите в указанный мною день в ту землю, что я выберу. Она, безусловно расцветет, если вы будете ухаживать за ней согласно моим указаниям.

— Я не покину ее ни на минуту.

— Другую луковичку вы оставите мне, и я попробую вырастить ее здесь, в своей камере, что будет для меня развлечением в те долгие часы, которые я провожу без вас. Признаюсь, я очень мало надеюсь на эту луковичку и заранее смотрю на нее, бедняжку, как на жертву моего эгоизма. Однако же иногда солнце проникает и ко мне. Я постараюсь самым искусным образом использовать все, даже тепло и пепел моей трубки. Наконец, мы будем — вернее, вы будете — держать в запасе третью луковичку, нашу последнюю надежду на случай, если первые два опыта не удадутся. Таким путем, дорогая Роза, невозможно, чтобы, достигнув своей цели, мы не выиграли бы ста тысяч флоринов — ваше приданое и не добились бы высшего счастья.

— Я поняла, — ответила Роза. — Завтра я принесу землю, и вы выберете ее для меня и для себя. Что касается земли для вас, то мне придется потратить на это много вечеров, так как каждый раз я смогу приносить только понемногу.

— О, нам нечего торопиться, милая Роза. Наши тюльпаны должны быть посажены не раньше чем через месяц. Как видите, у нас еще много времени. Только для посадки вашей луковички вы будете точно выполнять все мои указания, не правда ли?

— Я вам это обещаю.

— И, когда она будет посажена, вы будете сообщать мне все обстоятельства, касающиеся нашего воспитанника, а именно: изменения температуры, следы на аллее и на грядке. По ночам вы будете прислушиваться, не посещают ли наш сад кошки. Две несчастные кошки испортили у меня в Дордрехте целые две грядки.

— Хорошо, я буду прислушиваться.

— В лунные ночи… Виден ли от вас сад, милое дитя?

— Окна моей спальни выходят в сад.

— Отлично. В лунные ночи вы будете следить, не выползают ли из отверстий стены крысы. Крысы — опасные грызуны: их нужно остерегаться; я встречал тюльпановодов, которые горько жаловались на Ноя за то, что он взял в ковчег пару крыс.

— Я послежу и, если там есть крысы и кошки…

— Хорошо, нужно все предусмотреть. Затем, — продолжал ван Барле, ставший очень подозрительным за время своего пребывания в тюрьме, — затем есть еще одно животное, гораздо более опасное, чем крысы и кошки.

— Что это за животное?