«Черный тюльпан»

— Нас поддержит пара вертушек, — сказал сержант. Сергей кивнул. Всегда было приятно иметь под боком штурмовые вертолеты.

— Ты сказал про пару сюрпризов, — сказал Владимир. — Что ещё?

— Из Бамиана выходит колонна грузовиков, — голос Крикора понизился до шепота. — Доберутся до нас ближе к закату.

— Подкрепление? — спросил Сергей. Если у них будет достаточно народу для боя…

Крикор отрицательно помотал головой.

— Лучше, чем подкрепление.

— Что может быть лучше подкрепления? — удивленно спросил Сергей. Черные глаза армянина загорелись. Ответил он одним словом:

— «Катюши».

— Ого, — разом выдохнули Сергей и Владимир. Крикор был прав, и они это знали. Фашисты первыми познакомились с этими машинами во время Великой Отечественной, и с тех пор никто не хотел бы оказаться под огнем «катюш». Реактивные снаряды не отличались особой точностью, но накрывали большие площади и порой оказывались эффективнее ядерного оружия. А грохот, который они издавали в полете, пугал и убивал раньше, чем сам заряд разрывал человека на части.

Владимир заметил:

— Неплохо было бы, чтобы они прибыли вовремя. Некоторые уроды считают себя настолько важными, что им насрать, придет ли техника к 6 часам или в следующий вторник.

— Будем надеяться, что всё пройдет нормально, — ответил Крикор. — Успенский сказал, что техника уже вышла из Бамиана, так что долго они не задержатся. — Он поправился: — Думаю, что не задержатся.

Сергей знал, как даются обещания в Советской армии и как они выполняются. Он не поставил бы и копейки на то, что техника прибудет вовремя. Но, к его удивлению, так и вышло. Огромные, шестиколесные грузовики «Урал», отлично приспособленные для езды по афганским дорогам, прибыли в кишлак с закрытыми брезентом орудиями и выглядели как обычные машины для перевозки солдат.

— Замечательно, — сказал Сергей, наблюдая, как боевые расчеты устанавливают орудия. — Духи не засекли их на марше. Они и не знают, куда лезут.

— Нет, не замечательно. Охуительно, — поправил его Владимир. Он стоял и улыбался, словно хищник. — Им пиздец.

Над горами на черном-черном покрывале неба, словно рассыпанные алмазы, блестели звезды. Луны не будет почти до самого рассвета. Тьма затрудняла продвижение моджахедов, но она и делала их менее заметными.

Из-под ноги Сатара выкатился камень. Он взмахнул руками, чтобы не упасть.

— Аккуратнее, — сказал шедший позади него воин.

Сатар не ответил. Для большинства моджахедов Саида Яглана горы были точно таким же домом, как и кишлаки в долинах. Он не мог сравниться с их выносливостью и умением. Если бы он провел в горах лет 10, то, может быть, немного к ним приблизился. И это знание унижало его.

Через несколько минут один из бойцов впереди сделал то же, что и он. Шума на этот раз получилось больше. Кто-то предупреждающе зашипел. Но человек в ответ только рассмеялся. Он не понимал своего незнания, в отличие от Сатара.

Человек, шедший перед Сатаром, слушал товарища, затем повернулся и сказал:

— Днем русские привезли в Булолу пару грузовиков с людьми. Саид Яглан говорит, что наш план не меняется.

— Я понял. Аллах позволит, мы победим, — сказал Сатар перед тем, как передать новость дальше по цепочке.

— Нет бога, кроме Аллаха. С Его помощью мы изгоним неверных, — сказал шедший впереди моджахед. — Разумеется, Он не позволит, чтобы дела предков пропали втуне.

— Нет. Не позволит, — отозвался Сатар. — Наши прадеды прожили праведную жизнь. Аллах создал человека отличным от овцы, создал его способным сражаться, а не подчиняться.

— Хорошо сказано, — признал шедший впереди моджахед.

— Очень хорошо сказано, — согласился шедший позади.

— За это надо благодарить Аллаха, не меня, — сказал Сатар. Его лицо покрылось краской. Но было слишком темно, и никто не заметил его смущения.

Ближе к полуночи — Сатар судил о времени по положению звезд — моджахеды выбрались на хребет около Булолы. Родной кишлак Сатара был погружен в темноту, из долины не доносилось ни звука. Его соотечественники спали. Но там, где стоят безбожники-шурави, муэдзин не будит правоверных на утреннюю молитву. Но в домах, которые ещё оставались целыми, во дворах люди могли помолиться, обратившись к Мекке в назначенный час.

Сатар выругался в адрес русских. Если бы не они, его отец ходил бы на двух ногах. Если бы не они, он сам никогда бы не ушел из Булолы. «Но я возвращаюсь домой, — думал он. — Скоро мы изгоним русских, свобода и Аллах вернутся в наш кишлак».

«Русские уйдут по воле Аллаха», — поправил себя он. Он не видел окопов, блокпостов, заграждений, но он знал, где спали эти безбожники. Некоторые воины не доберутся до Булолы, они направятся прямиком в рай, станут мучениками в священной войне с неверными. «Если Аллах уготовил и мне такую судьбу, так тому и быть. Но всё же хотелось ещё разок увидеть отца».