Чёрный утёс

Дождавшись, когда Его Величество уйдет, Нокте перестала притворяться спящей и открыла глаза. В горле саднило от кашля, грудь болела. «Не знаю, правильно ли я поступила, согласившись на отъезд Мортуса». Она поморщилась и осушила чашу. «Так я уберегу его от гнева и приказов королевы, а дальше… посмотрим». Поднявшись, она добрела до балкона и коснулась перил. Взгляд блуждал по саду: фруктовые деревья достигали его края, где начиналась отвесная скала, идущая до самого каменного мешка – ублие.

«Хаос точно там, других мест для провинившихся в Имбре нет. Как же мне тебя спасти? Как вытащить оттуда?» Нокте клонило в сон, и, не выдержав, она вернулась в кровать.

Загадочная долина

Пестрая листва сменилась обледенелыми корнями и черными стволами. Кроны деревьев скрылись под снежной накидкой. Колеса повозки с треском ломали лед в замерзших лужах. Снег хрустел под копытами лошадей, падал с ветвей на кибитку. Узоры инея расползлись по окошкам-витражам, скрыв спящую Ангелу.

Изо рта Мортуса вырывались клубы пара, глаза напоминали две серебристо-серые льдинки. Мужчина скользил по зимнему лесу жадным взглядом, впитывая образ каждого дерева, ледяных корней, ловя хруст снега и легкий шорох падающих снежинок. Последний усыплял Мортуса. Целителю хотелось остановиться, лечь рядом с Ангелой и забыться крепким сном. Он тяжело вздохнул.

Из-за деревьев показался склон горы. Сквозь серые облака пробивались солнечные лучи, у подножия лежало бирюзовое озеро. Прозрачный лед был расчерчен множеством трещин. Ледяные торосы[22] скрывали озеро, отгораживали от посторонних и тянулись до пещеры, узкий проход в которую едва угадывался на склоне, покрытом голубым мхом с веточками синика.

Мортус натянул поводья, и лошади остановились. Целитель нырнул в кибитку и вынес Ангелу, укрытую плащом.

Очутившись под ледяными сводами, целитель поднял взгляд к потолку: острые сосульки нависали над ним. Любой громкий звук – и их острие пронзит нежданного гостя.

Пока Мортус брел по узкому коридору, его искаженное отражение скользило по стенам.

Среди ледяных глыб возвышалось подобие хрустального гроба, куда целитель опустил Ангелу. Он склонился над ней, расправил складки плаща и поцеловал в висок.

– Как только все закончится, я вернусь за тобой, а сейчас спи, – он грустно улыбнулся, погладил холодную руку возлюбленной и покинул пещеру.

Из радужной долины он уезжал с пустотой в сердце.

Ночной сквозняк шевелил оконные занавески, гулял по полу, пока не подобрался к кровати, но Нокте не проснулась. Между бровей девушки образовалась морщинка, от напряжения вена на шее пульсировала. Пальцы нервно скомкали покрывало. Нокте снилась королевская спальня. На окровавленных простынях лежала она сама – обессиленная от боли. Рядом стоял Мортус. Он прижимал к ее груди крохотное детское тельце. Ножки младенца срослись в хвостик, как у всех, рожденных в Умбре. Сгустки крови налипли на голубоватую кожу.

Агнес вышла из-за ширмы со стеклянной чашей в руках, внутри плескалась темная вода. Нокте не слышала слов Мортуса, обращенных к служанке, видела лишь шевеление его губ, когда он опустил плод в емкость. Агнес склонилась над королевой, взяла ее безвольную руку и прижала к своей груди, нежно поглаживая, будто успокаивая.

Мортус поставил колбу на стол, накрыл мантией и принялся накладывать повязку на обезображенный швами живот своей королевы.

Нокте вынырнула из мрака кошмара и быстро заморгала, глядя на прикроватную тумбочку.

«Почему голос Сирены так похож на мой? Откуда она взялась, кто подарил ей жизнь и почему ко мне приходят эти видения?» Непреодолимое желание подталкивало девушку вновь спуститься в грот, встретиться с Сиреной и узнать правду.

Дворец был погружен в крепкий сон. Даже ветер за окном утих. Плеск накатывающих на берег волн напоминал шорох крыльев мотыльков, бьющихся в стекло.

Нокте подошла к своему портрету. Вцепившись в раму, она толкнула картину, и та с легкостью отъехала в сторону. Девушка коснулась ладонью стены потайного хода и сделала осторожный вдох. Запах сырости был слабее, чем в прошлый раз. Собравшись с духом, она решительно спустилась по ступеням.

Грот встретил ее мраком и пустотой. Сирена исчезла. Убежище монстра было вычищено.

Тусклый лунный свет проникал сквозь щели в стенах. Присев у края чаши, Нокте подняла рукой волну, но со дна никто не вынырнул. Даже с каменного ободка исчезли прилипшие чешуйки тритонов.

Она исследовала коридор, повторив свой путь к обрыву, откуда они с Хаосом спрыгнули в море – дыру в полу прикрыли деревянным щитом.