Черный веер королевы Изабеллы

«Моя королева, готов служить вам по велению сердца до конца моего бренного существования. Я всецело ваш душой и телом. Готов выступить для освобождения Англии от несправедливого правления короля Эдварда. С собранным войском по первому же приказу выступаю к стенам королевского замка. Средства, предназначенные на оплату наемников, израсходованы, казна опустела, миледи. Прошу вашего высочайшего разрешения воспользоваться тайным хранилищем королевских сокровищ для содержания наших воинов. Жду ответа, скрепленного символом нашей любви. Мое сердце в вашей руке, Изабелла. Сэр Мортимер».

Что за тайная королевская сокровищница? И символ любви?

Ох, как много вопросов появилось в голове у Файки. Расшифрованная записка только все запутала, не прояснив, почему же так был недоволен старик черным веером из музея. И да, Ольга права – нужно больше информации о раритете, а ее можно найти в музее. Хотя идея, чтобы проникнуть ночью в охраняемое здание, законопослушной девушке совсем не нравилась. С этой Ольгой она все чаще совершает противозаконные поступки, не сама, конечно, но как соучастница. Разворошили мусор в парке, устроили беспорядок в лавке антиквара, украли у старушки сумку, теперь вот вылазка в музей. Один проступок за другим. И что будет дальше, куда еще может завести ее кривая дорожка хулиганских проступков… Может, не поздно еще обратиться за помощью к Николаю Петренко?

Файка оторвалась от телефона и огорченно вздохнула: пока она корпела над содержимым записки, на улице стемнело, и наверняка Николай уже ушел домой с дежурства.

От скрипа пружин Ольга подскочила на своем месте, будто и не спала никогда. Она лишь потерла глаза, кинула взгляд на сгущающуюся темноту за окном:

– Ну все, пора, музей уже закрыт для посетителей. – И скрылась за дверями ванной.

А Фаю вдруг передернуло, по спине побежали мурашки при мысли о музее смерти. Она была там днем с экскурсией и тряслась как осиновый лист от вида необычных экспонатов: черепов, гробов, мумий. А сейчас вдвоем в кромешной темноте им предстоит столкнуться с ними снова. Ведь свет нельзя будет включить, чтобы не обнаружить себя. А в темноте и тишине, без успокаивающего голоса гида, ей будет невероятно страшно, до дрожи, до мокрой спины и ватных ног. Еще и рядом невозмутимая Ольга, которая ничего в этом мире, кажется, не боится. Вдвойне стыдно показывать свой страх перед таким мистическим местом.

Но, к счастью, опасения девушки не подтвердились, прошло все как-то даже очень спокойно и обыденно, словно она залазила в музеи каждый день. Вернее, каждую ночь.

Выскочив из автобуса на пустой остановке, Ольга припустила в знакомом направлении бодрым шагом, а Фаина старалась не отставать и не смотреть на места захоронения – образцы оградок и крестов, которые украшали проход к мрачной, выкрашенной в черный цвет постройке.

Уже на подходе Ольга нырнула в кусты и уверенно пролезла через их тугие прутья с нежными пушистыми листиками. Через этот тайный ход они быстро обошли здание и оказались вдруг с противоположной от парадного входа стороны.

Здесь Ольга уверенно выбрала одно из целого ряда окон на втором этаже и коротко приказала:

– Вставай к стене, упирайся руками!

Не смея возражать своей резкой напарнице, девушка подчинилась. Распласталась всеми четырьмя конечностями по кирпичной стене, проклиная свою пышную фигуру, на которую никак не могла найти подходящие джинсы или брюки. И теперь в ее округлые коленки под подолом платья впились острые углы кирпичей.

Но это оказалось только началом Фаиных мучений. Ольга впилась железными пальцами в плечи девушки, шустро упираясь кончиками кроссовок, взобралась на плечи и застыла. С кряхтением Фаина замерла в полусогнутом положении, пока худенькая напарница ковырялась возле окна.

Все десять минут, что Ольга аккуратно перерезала провод сигнализации, Файка в ужасе крутила головой по сторонам, выискивая случайных прохожих или сторожа с обходом. Но если перед центральным входом здания горели яркие фонари, заливая светом белые монументы, черные кресты и сияющую медью табличку с названием музея, то задняя часть, куда выходили окна офисной части на втором этаже, была погружена в темноту. За периметром территории музея, огороженным коротеньким частоколом, растянулось безлюдное поле. Лишь вдалеке блестели огоньки многоэтажек удаленного от города жилого микрорайона.

Ольга наверху выругалась и больно стукнула пяткой по согнутой спине под ее ногами:

– Да стой ты смирно, не могу из-за тебя попасть.