Черный веер королевы Изабеллы

– А если не отпустит? Взлом, кража, нападение на сотрудника музея – тебе пару десятков лет тюрьмы грозит.

– Какое нападение? Я никого не трогала! – возмутилась Фая.

В ответ Ольга только покачала головой:

– Никто не будет тебя слушать. Веер ты взяла? Ты. Значит, и ее ты тоже тюкнула по голове, свидетелей убирала. Против тебя свидетели и вещественные доказательства, а доказательств твоей версии событий нет никаких. Суд слушать будет не рассказы, а протоколы читать.

После ее слов девушка совсем поникла, лишь спросила жалобно:

– И что теперь делать?

– Дождемся утра, проберемся в выставочный зал и выйдем вместе с какой-нибудь экскурсией, – уверенно отрезала Ольга.

Женщина хладнокровно разложила на полу рулон обивочного бархата для гробов и пристроилась на нем в ожидании, когда музей начнет рабочий день. Но Фая только могла позавидовать ее уравновешенности, она сама не знала, куда себя деть. Обстановка вокруг, мрачные мысли от ожидания столкновения со сторожем так и давили, нагнетая тоски.

Чтобы отвлечься хоть на что-то, девушка принялась перелистывать тонкую папку, которую на автомате захватила с собой из кабинета. Среди записей крупным аккуратным почерком ей вдруг бросилась в глаза страница, исписанная бисерными угловатыми буквами. Страничка хотя и была плотно вставлена между остальными, но отличалась по цвету и манере письма.

Фаина поднесла поближе фонарик и вчиталась в строчки:

«Веер Изабеллы – 1 штука, костяные пластины соединены шелковой бумагой, в ручке из черепашьего панциря есть тайное отверстие для хранения записок. На рукоятке и пластинах впадины от инкрустированных драгоценностей королевы Изабеллы. Опахало изготовлено из рисовой бумаги с вкраплением шелковых нитей, украшено иероглифами со значением «любовь, страсть». В тайнике обнаружен пергаментный свиток миниатюрного размера, текст записи на староанглийском языке, подпись сэра Мортимера, любовника королевы Изабеллы и соратника по мятежу».

На полях стояла коротенькая пометка карандашом «отдать на перевод АМ».

Файка ползком бросилась к Оле и сунула ей обнаруженную запись:

– Посмотри, здесь описание совсем другого веера! Из бумаги! И листы с описанием, почерки другие, не как в остальных документах!

Ольга выхватила папку, фонарик и тоже нетерпеливо начала читать записи. Коротко выругалась, дернула листочек с записями о веере. Он вышел легко, потому что оказался никак не закрепленным в толщине стопки. Его просто воткнули между другими листами с длинными текстами, содержащими подробную характеристику поступающих в музей старинных или редких предметов.

Ольга потерла серое пятно внизу странички и просветила насквозь фонариком, в луче света проступили буквы, вымаранные с бумаги: «Описание составил профессор Г. Фишер».

Файка торжествовала:

– Вот! Загадка разгадана, веер был другой, не этот, который висел на манекене!

– И где он, второй веер? Где его искать? – снисходительно фыркнула Ольга, которая не была так воодушевлена их открытием.

– Ну, надо спросить у этого Фишера, который составлял описание, куда потом дели веер. Или в архивах музея проверить, может быть, он лежит в запасниках. Я читала, что не все экспонаты музеи выставляют, что-то на реставрацию отправляют. – Решение ей виделось совсем простым и ясным.

Хотя недоверчивая Ольга не разделяла ее прямодушия, упрямо покрутила головой и заявила:

– Он в музее не работает уже. Только искать адрес этого Фишера, спрашивать у сотрудников.

– Так ты спроси, – предложила ей девушка. – Ты же много кого здесь знаешь, работаешь. Сотрудники, кто давно работает, должны знать его домашний адрес.

– Это вызовет подозрения, с чего это вдруг я начала копаться в адресах. Лучше ты узнай.

– Я? Но что я скажу, зачем мне Фишер? Я же просто учительница младших классов. Никакого отношения к музею не имею.

– Этого никто не знает. – В голосе у Ольги начало разливаться раздражение от Файкиной простоты. – Зайдешь к директору, скажешь, что исследуешь жизнь Изабеллы и хочешь поговорить с Фишером, уточнить информацию для кандидатской диссертации.