Чёрный восход

– Очень и очень жаль. Эта девушка – Великий хан Алтан-Газара. У нас появился шанс остановить вой ну, но ты этого уже не увидишь, потому что сам подписал себе смертный приговор.

Дэмир занес нож над воином и вонзил в шею. Когда Дэмир его вытащил, кровь хлынула рекой. Воин стал захлебываться, жизнь покидала его быстро, но мучительно. Я была уверена, что именно такой смерти для него Дэмир и добивался.

– Он мог что-то рассказать! – возмутилась я, когда оцепенение прошло.

– Нет, не мог, – бросил Дэмир, даже не глядя на меня. – Он бы говорил всё что угодно, кроме того, что действительно важно. Они никогда не говорят. Их этому учат с самого детства. А еще их учат тому, что любого предателя ждет казнь, поэтому мы сэкономили время.

– Казнь могла быть и помилосердней.

– Сказала девушка, которая заживо сожгла троих человек, – заметила Юёр.

Но Дэмир был прав. Воины выступили не просто против своего генерала, они выступили против самого хана Гирея, главы государства, который передал Дэмиру право распоряжаться. А раз они выступили против хана, то выступили против своей страны. Это была настоящая измена, и если бы воины остались живы, их казнили бы по возвращении в столицу.

Дэмир выдернул кинжалы из тел других воинов и стал чистить клинки о землю.

– Вы знали сына этого человека? – спросила я.

– Да, он был хорошим воином и сражался за родину.

– Неужели всё это затеяно из-за мести? Или они хотели забрать меня и кому-то передать?

– Я не знаю.

– Но если из-за мести, значит, то, что он говорил, правда?

Дэмир бросил на меня злой взгляд.

– Еще один вопрос… – прошипел он, но я его резко оборвала:

– И что? Убьете меня? Тогда прощай надежда на спасение Кумлара. Не смейте разговаривать со мной в таком тоне. Я Великий хан Алтан-Газара, а не девка с рынка, не забывайте об этом.

Он глубоко вдохнул, будто пытаясь подавить рвущиеся наружу возражения.

– Хорошо, – процедил он наконец. – Мы все на взводе. Поговорим об этом завтра, а сейчас спать.

– То есть вот так просто ляжем спать?

– Именно.

Дэмир спрятал кинжалы и забрался в спальный мешок.

– Вряд ли я усну, – пробурчала я.

– Тогда отвернитесь.

Рядом возникла Юёр. Старушка совсем не была напугана и даже пыталась воззвать к моему здравому смыслу.

– Что ты корчишь из себя? – возмутилась она. – Ложись спать, ничего уже не сделаешь. Радуйся, что вообще осталась жива.

– Вы словно сговорились.

– Кто? – устало отозвался Дэмир.

– Я, конечно, прожила последние два года на кладбище, но все-таки не привыкла спать рядом с трупами.

– А я был похоронен в братской могиле, так что и не к такому можно привыкнуть.

– Что?

– Спите.

Не говоря больше ни слова, Дэмир улегся поудобней и натянул край спального мешка на голову, словно это обыденное дело, когда подчиненные пытаются с тобой расправиться, но ты убиваешь их сам и ложишься спать. Я не была на вой не. Возможно, она меняет людей так, что они не ужасаются убийствам и смерти. Хотя что говорить, я сама прикончила троих жрецов и теперь нисколько об этом не жалела. Как и о Токае, который занес меч над спящим человеком. Жестокость порождает жестокость. Если бы жрецы и охранники не держали меня в плену, если бы эти воины не пытались зарезать Дэмира, то не было бы целых девяти жестоких убийств.

– А вообще, могли бы сказать мне спасибо, – нарушила я воцарившуюся тишину. – Я все-таки спасла вашу шкуру.

Я не ожидала, что он ответит, но он сказал:

– Спасибо.

Юёр, вновь невидимая, не осталась в стороне:

– Если бы не я, ты бы вообще не проснулась.

4. КИТАПХАН

Я ОТКРЫЛА ГЛАЗА, когда солнце уже выползло из-за горизонта и разогнало предрассветные сумерки. Казалось, ночью мне приснился жуткий кошмар, но, выбравшись из спального мешка, я поняла, что всё случилось на самом деле.

– Ох, лучше бы я не просыпалась, – промямлила я, потягиваясь.

– Кто сегодня не проснется, так это они, – сухо отозвался Дэмир, кивнув на мертвых воинов.

Он сидел на бревне поодаль от места стычки и жевал кусок вяленого мяса. Лоб у него был слегка мокрым, кровавые разводы на лице исчезли – а значит, он успел умыться в реке.

– Завтракать будете? – спросил Дэмир.

– Буду.

Я села рядом с ним, спиной к лагерю, чтобы любоваться природой, а не кровавым зрелищем, потому что в лучах утреннего солнца трупы выглядели намного ужасней. Странно, что в такой ситуации мне всё равно хотелось спать и есть.

– И что нам теперь делать? – спросила я.

– Ехать дальше. Придется поторопиться, чтобы добраться до Китапхана сегодня.

– Я думала, что до него еще несколько дней.

– Если постараемся, прибудем туда уже сегодня вечером. По дороге сделаем только одну остановку в городке Нарат, где пообедаем и накормим лошадей, а дальше будем ехать практически без привалов.

– А если не успеем?

– У нас нет выбора. Надо успеть. Неизвестно, кто хочет вас перехватить, но в одном я уверен: в Китапхане вы будете в безопасности.

Дэмир бросил на меня измученный взгляд. Под красными, воспаленными глазами у него залегли огромные мешки.