Черт побери!

– Она что опять разводит сырость? – вопросил Джим, заходя в комнату. – Когда же ее гормоны угомонятся? Мы уходим?

– Да, – сказал Дрейк поверх моей головы. – Иди к машине. Там Рене. Мы скоро будем.

Захлебываясь рыданиями, я рассказала ему все, что произошло со мной за день, абсолютно не заботясь о том, что опять намочила его пиджак.

– Kincsem, я понимаю, что быть изгнанной подобным способом довольно неприятно. Мне не совсем ясно, почему ты считаешь, будто твои руки одержимы, но, уверен, позже ты мне все подробно объяснишь. Сейчас же нам следует уйти. Я не могу защитить этот дом, и подвергать тебя дальнейшей опасности не намерен.

Я шмыгнула носом и взяла протянутые мне салфетки, которые он не так давно начал носить с собой.

– Я знаю. И хочу уйти. Просто я так рада тебя видеть. Порой столько всего сваливается на голову, и только рядом с тобой мне становится легче.

Дрейк приподнял мой подбородок, его глаза горели изумрудным огнем.

– Это самое приятное из того, что ты мне говорила. Я тоже не мыслю своей жизни без тебя.

Я ткнула его кулаком в живот.

Он рассмеялся, потирая живот, а потом крепко прижал к своей груди.

– Ладно, я скажу это, но суточною норму считай тогда выполненной.

– Ты слишком много болтаешь. Лучше бы поцеловал меня, – произнесла я, обхватив его голову руками и притянув к себе. Его поцелуй был горячее драконьего пламени, опаляя нечто большее, чем просто мои губы. Его язык сплетался в танце с моим, заставляя меня изгибаться в его руках и желать то единственное, что только он мог мне дать.

– Дай мне его, – выдохнула ему в губы, задрожав вплоть до кончиков пальцев на ногах, когда он открыл рот, и его огонь хлынул в меня. Он тек по моим венам, воспламеняя кровь, неся с собой всепоглощающее желание, любовь и жизненную потребность.

– Я люблю тебя больше, чем все сокровища мира, Эшлинг. Наша любовь будет пылать вечность, вплоть до нашего последнего вздоха, и даже тогда она продолжит сиять, что станет свидетельством нашего единения, маяком страсти, у всех на виду, как яркая звезда во мраке ночного неба.

– А ты знаешь, как вскружить девушке голову, – протянула я, поцеловав уголок его таких притягательных губ и чувствуя, как внутри меня постепенно утихает драконий огонь. Без него я ощущала себя пустой оболочкой, будто лишилась важной части самой себя. В душе же разливалась беспросветная тоска. – И я люблю тебя.

– Пойдем. Мне не нравится это место.

– Поддерживаю.

На улице Джим трепался с Рене, который в очередной раз припарковался во втором ряду.

– Ее опять вырвало. Это же явно токсикоз, согласен? Вот как можно быть такой… О, привет, Эш.

Я показала на переднее сиденье. Джим усмехнулся и запрыгнул в машину.

– Где Пал с Иштваном? – спросила я, оглядываясь вокруг.

– Ищут тебя, – ответил Дрейк, приподняв одну лоснящуюся черную бровь – жест от которого внутри меня неизменно все сжималось.

– Ты же связался с ними после моего звонка?

Дрейк подождал, пока мы оба сядем в машину, и кивнул Рене, который тут же сиганул в оживленный поток автомобилей, как обычно полностью игнорируя других участников движения, включая пешеходов.

– Да. Они на пути домой. Мы опасались, что тебя могли похитить красные драконы, поэтому они проникли в лондонский дом Чуань Жэнь

– Они не пострадали?

Дрейка вопрос явно удивил.

– Естественно нет.

– О. Хорошо тогда. Привет, Рене. Прости за доставленное беспокойство. Ты случаем не видел Стража, которая поимела меня?

– Поимела? – Он покачал головой. – Увы, я никого не заметил.

– Черт. – Я устало откинулась на сиденье, чувствуя себя как на иголках даже несмотря на обнадеживающее присутствие рядом Дрейка.

– Ты не выглядишь как невеста, – прокомментировал Рене, рассматривая меня в зеркале заднего вида, едва не задев при этом группу школьниц, переходивших дорогу. – Скорее у тебя вид человека, что взвалил на свои плечи все бремя мира.

– Осторожно! – закричала я, тыча пальцем в лобовое стекло.

Он оглянулся на большой грузовик, в который мы только чудом не врезались.

– Пф-ф. Да, до него еще было ехать и ехать.

– Зазор всего-то пара сантиметров, – вставил Джим, изучая в окно грузовик, водитель которого, матерясь на чем свет стоит, изо всех сил жал на тормоза. – Теряешь сноровку, Рене.

Мой друг, шофер и эксцентричный представитель судьбы только хмыкнул и выдал истинно французское пожатие плеч.

– В следующий раз я точно не ударю в грязь лицом, hein.

– Охотно в это верю, дружище, – отозвался Джим.

– Что тебя беспокоит? – спросил меня Рене. – Свадьба или красные драконы?

– Ни то, ни другое. А может и это тоже. Столько всего навалилось, что я не знаю, за что хвататься, – ответила я, потерев лоб. – К примеру, Габриэль.

– Габриэль? – спросил Дрейк. – Почему ты вообще о нем думаешь?

Я прикусила губу и задумалась, как много могу ему рассказать.

– Я столкнулась с ним сегодня в свадебном салоне. Он наплел мне в три короба, что якобы у него не было выбора, и вообще он не виноват и далее в том же духе. Ты разговаривал с ним после его предательства?

– Нет. – Зрачки Дрейка вытянулись, предостерегая, что разговор ему неприятен.