Черта невозврата

Стас ловко заскочил на перегородку двери, а оттуда на спинку кресла у аварийного выхода. Протискиваясь через люк, он ощутил странное головокружение. Это не голова кружилась – это очередной шквал опрокинул самолёт на водяную гладь. Лайнер рухнул с таким же эффектом, какой производит обрушение любого грандиозного объекта. Площадка в виде спинки кресла исчезла из-под ног Стаса совершенно неожиданно. Впрочем, она также неожиданно в своё время появилась. Самолёт опрокинулся кверху брюхом и кресло, на которое опирался ногами Стас, оказалось на потолке. Он ещё не научился летать. Но руки у него были молодые и крепкие. Ими он успел ухватиться за край аварийного люка. Волна от удара самолёта о воду прорвалась в салон и, словно из ушата, вымочила стюарда с ног до головы. Почему самолёт не ушёл сразу на дно? Потому что разлом льдины оказался немного уже, чем длина самолёта. Падая, самолёт ударился хвостом о противоположный берег полыньи. Хвостовая часть, смяв при ударе киль и оперение, хрустнула и практически отвалилась, показав всем огромную дыру на изломе. Авиалайнер готов был уйти под воду. Но этому последнему путешествию мешали двигатели. В нормальном состоянии они были закреплены перед хвостовым сужением в верхней части фюзеляжа. Лайнер перевернулся и теперь они оказались в самом низу. Трещина фюзеляжа прошла как раз за ними. Некоторое время хвостовая часть самолёта, зацепившаяся двигателями за край льдины, удерживала проём аварийного люка чуть выше ватерлинии. Снова стать поплавком лайнеру мешало направление ветра и нос, оказавшийся под краем льдины. Этот край упирался в фюзеляж и не позволял судну вернуться в вертикальное положение. Тем не менее, нос самолёта после мгновенного раздумья снова стал стремиться к вечной парковке на дне Северо-Ледовитого океана. Остатки хвостового оперения и двигатели самолёта всеми фибрами своей небесной души сопротивлялись этим намерениям. Счёт шёл не на секунды. На миллисекунды! Ситуацию осложнял ещё и тот факт, что крыло самолёта теперь было не снизу, а сверху от люка. Чтобы выбраться у Стаса был один выход – плюхнуться в воду и постараться доплыть до берега. Был и более сложный вариант спасения. Можно было попытаться дотянуться до края крыла, взобраться на него, а затем, пробежавшись по плавающему кверху брюхом фюзеляжу, попробовать допрыгнуть до берега. Попытка – не пытка! Стас встал ногами на край люка и протянул руку к ребру крыла. Было очень неудобно стоять в такой позе, но он дотянулся. Толчок, рывок, выход силы – и вот он уже на крыле. Соня, Настя и Виолетта, увидев его прыть, радостно закричали и замахали руками. Самолёт ускорил своё погружение.

– Давай, Стас!

– Скорей!

– Беги!

И он побежал. Но беда пришла, откуда не ждали. Он намочил в океане ноги, когда перебирался на крыло. Метель же намела и налепила снег на все части фюзеляжа. Кто скользил по обледенелому железу мокрыми подошвами, тот знает, чем это чревато. Ноги сами выскочили из-под Стаса. Он с размаху шлёпнулся на круглый фюзеляж и тотчас улетел в воду.

– Стас! – громче всех кричала Соня, – Стас! Ты где?

Виола напряженно всматривалась в тёмную гладь воды.

– Да где ты, аквалангист проклятый? – пробормотал Винс.

И тут же над поверхностью показалась голова Стаса. Хорошо, что на нём были только брюки и рубашка. Иначе ледяная вода вкупе с тяжёлой одеждой моментально утащили бы его во владения полярного брата Морского Царя. Мощными гребками парень приблизился к льдине и ухватился за её край.

– Держи руку, дружище! Я помогу, – улыбнулся, вставая на одно колено Винсент.

Стас не успел ухватится за его руку. Хвост самолёта совсем отвалился, двигатели соскочили с края льдины, и лайнер мгновенно ушёл на глубину. Воронка от «Гольфстрима» не была настолько уж мощной, как если бы это был «Боинг 747». Но держаться за скользкий лёд голыми руками стюарду стало неимоверно трудно. Он почувствовал, как что-то сильное и безрассудное схватило его за ноги и потянуло в омут. Видя, что Стас не имеет возможности протянуть ему руку, держась из последних сил за край льда, Винсент схватил его за ворот рубахи:

– Куда? Стоять! Девки! Держите меня за ноги!

Общими усилиями они вытянули парня на льдину. Последующие пять минут все просто обессилено валялись, кто как. Эмоции отняли последние силы. А злая пурга, мстила им за спасение колючими льдинками летнего полярного снега.

Винсент перевернулся на живот и приподнялся на руках, заглядывая в омут. Мощные пузыри воздуха взбудоражили воду красивыми разводами. Неожиданно, закружившись на поверхности в невообразимом танце, из воды выскочил мячик для гольфа.

– Девчонки! Смотрите! Мячик хочет жить с людьми, а не с рыбами.

Настя встала у края промоины и спокойно заметила:

– Виски тоже не хотят жить с рыбами.

– Чего? – не понял Винс. – Виски? Какие виски?

– Вон, два горлышка над поверхностью.

– Где? Где?

– Не видишь, что ли? – Анастасия указала ему пальцем. – Вон, смотри!

– Вау! Награда нашла героя!